«Дороги на войну… Кто бы мог подумать, что они снова пролягут по России», – Олег Ермилов, ожидая отправления поезда, вздохнул, задумчиво поглядев на перрон через окно купе.
Раннее утро, московская осень, лужи на платформе, в которых плавают сигаретные бычки и отражается ртутно-серое светлеющее небо, проводница в берете цвета морской волны, поджидающая опаздывающих пассажиров на платформе. Конец сентября и прохладно.
Картинку в луже нарушил носильщик в кислотном светоотражающем жилете – рассек колесом своей груженной чемоданами телеги поверхность одной из луж. Так и мирная жизнь, казавшаяся устойчивой, надежной, в этом феврале на поверку оказалась зыбкой, как поверхность лужи, пошла рябью, муть поднялась со дна…
– Вот-вот тронемся. – Вася Егоров сидел напротив и в окно не заглядывал, уставившись в пространство с отрешенным и довольным видом.
Он бросил свою хулиганского вида клетчатую кепчонку на полку рядом с собой и расслабленно вытянул ноги, предвкушая, как выспится в этой двухэтажной «Таврии», где чуть пахнет угольным дымком железной дороги, креозотом, порошком от свежевыстиранного постельного белья и едким одеколоном прежних пассажиров.
Билеты на этот самый быстрый поезд до Крыма, отходивший с Казанского вокзала, оставались только в вагон СВ, что, естественно, вызвало недовольство у финансиста и слегка злорадное ликование у обоих командировочных фээсбэшников.
На первом этаже поезда семь довольно просторных двухместных купе, где вместо верхней полки продолговатое зеркало. Когда зашли и отразились в нем, Ермилов подумал, что они как безбородые Маркс и Энгельс в профиль, не хватает только дедушки Ленина.
Полковник Олег Ермилов, начальник отдела ДВКР ФСБ[1], и его заместитель подполковник Егоров приехали на вокзал на служебной машине прямо с Лубянки, из дома два, где дневали и ночевали с самого начала специальной военной операции. Ни выходных, ни отпусков… И не предвидится. Поэтому путешествие на юг оба восприняли со сдержанным, но все же энтузиазмом. Хотя Ермилов подозревал, что руководство из Москвы будет поторапливать и они с Егоровым не то что света белого не увидят, но и моря синего…
– Будем проезжать Ростов, помашем ручкой нашим, – Егоров сонно потянулся и метко забросил кепку на полку для чемоданов.
