Я всё видел

Миша с детства ощущал людей иначе. Обычные дети, описывая взрослых, говорили про цвет волос, возраст, цветную шапочку или украшения. Для Миши все чувствовалось не так.

Взрослые были грустными. Миша это замечал. И тогда, когда стоял с мамой в длинной очереди за хлебом, и когда добрая тетенька-продавщица давала на булку больше, потому что Миша был еще маленький. Видел тогда, когда тетя-уборщица с работы папы угощала его обломками сахарных конфет, которые продавала на улице на палочках.

Она жила в соседнем доме, поэтому Миша знал о ее еще одной работе. Конфеты стояли на маленьком раскладном столике, рядом с ведром, в котором чернели семечки. Запах жженого сахара, который разносился ветром по улице вперемешку с газетным ароматом кулёчков для семечек, радовал Мишу. Но больше радовали, конечно же, обломки конфет, которые случайно неудачно вышли. Тетя их аккуратно складывала в коробочку и угощала знакомых детишек. Этот подарок был бесценным для мальчика. Он так радовался и совсем не понимал, почему тетя-уборщица всегда так грустно улыбалась в ответ, когда Миша откусывал кусочек, а остальное складывал в карман и говорил:

– Маму угощу и папу. Вот спасибо вам, тетя Лена!

В те дни мама постоянно пахла тоской. Хотя внешне это была самая обычная женщина: красивая, светловолосая, с изящными руками, которые умели все на свете. Но тоска ощущалась в каждом движении. Даже тогда, когда мама вечерами просто сидела на диване, свесив ноги, но не доставая ими до пола, и смотрела вперед. В стену. Так могло продолжаться минут десять точно. За окном проезжали машины, где-то мяукал кот, ругались соседи. Мама молчала так пронзительно, будто у нее закончились все слова на свете. А потом она отряхивала с себя мысли и опять возвращалась к суете будней. Варила суп из вкусного бульонного порошка. Он был золотистый, невероятно пах и стоял в красивой баночке.

Миша всегда пытался попробовать порошок пальцем, иногда рассыпал по столу. Мама за это не ругала, только вздыхала и просила так не делать. Но было что-то еще, чего мальчик не мог в то время объяснить. Он быстро забывал эту мысль и просто радовался пирогам, особенно со сливовым повидлом, которого дома было так много. Банки с синим рисунком стояли под столом горкой, рядом была томатная паста и какой-то компот. Это место казалось мальчику сокровищницей, но мама почему-то только грустно улыбалась, слушая фантазии сына.