Сяду дроздом на высокой ветке
Сяду дроздом на высокой ветке,
Буду сверху любоваться тобой.
Дрозд-белобровик – редкая птица,
И только в гнезде своем он поёт.
Его песня о лучшей подруге
Редкой трелью звучит в тиши.
Потерял он ее в березах,
Дрозд боится еловой глуши.
У ирландцев дрозды священны,
Хранители леса – друиды Дрозды.
Их очень боялся сам Юлий Цезарь,
Они много хлопот ему принесли.
Песня дрозда всегда помогает
Силы души для пути обрести.
Черный дрозд, по повериям, знает
Как живым пройти в другие миры.
Он, звездочет, любит тёмное небо,
На рябине он встречает закат.
Он многое знает об этом мире
И уверен: Рябина его не предаст.
Ниточки жизни в наших руках
Всю жизнь я говорю со смертью.
И нет интимнее разговоров тех.
Я говорю ей о друзьях, подругах,
Молитвенно перебираю всех.
Андрей, Татьяна, Сергей, Иван,
Алексей, он же мальчик Алёша,
Дмитрий Иванович Беляков.
Нет, фамилий здесь не надо.
Во сне я кричу: «Помилуй Боже!!!
Не надо, не трогай Вадима».
На коленях стоя, в слезах прошу.
Ведь он так мало прОжил!!!
Прошу, прости рабу твоему
Нелепости старый пыл.
И может никто не узнаёт тогда,
Зачем он так начудил.
Ища белый ветер на свете,
Он ложкою мерил жизнь.
Теперь он лежит в больнице,
Стонет и еле дышит, кажись.
Его Дуо-Глайд разбитый
Догорает на Чистых Прудах.
Летел под сто двадцать – и всмятку.
Врач сказал: «Надежды мало, ребят».
Каждый из нас молитвой
Держит ниточки жизни в руках.
И пока мы просим у Бога за них,
Никто не вспомнит о наших грехах.
Я хочу послушать романсы.
Я хотел бы романсы спеть
На гитаре, на семиструнной.
Я с цыганкой хочу посидеть.
Заглянуть в ее черные очи,
Что меняют свой цвет от свечи:
То оливковый, то зеленый.
Как икона, что миром точит.
Распахнул бы я душу настежь
И осколками всех насмешил.
Где горело рубином сердце,
Где я душу свою сгубил.
Гитарист молодой кудрявый
Соберет рубин со стола
И обложит свою гитару,
Чтобы вновь запела душа.
Разольются струны слезами,
Перебор за память берет.
Пой, гитара-душа, о цыганке,
Что за табором в даль бредет.
Как же рвал он душой саксофон
В переходе на Театральной.
А люди шли с работы домой,
Подпевая песне миндальной.
(Напевая)
– Где же ты теперь, Эмануэль,
Сколько лет прошло, скажи.
