Александр стоял у окна, чувствуя, как вечерняя прохлада проникает в комнату. Город был полон жизни, но его мыслей это не касалось. Он часто думал о том, как именно пришёл сюда, к этому моменту. Последние годы казались ему запутанным калейдоскопом событий, которые, казалось, не имели смысла. Особенно когда речь шла о его отношениях с Ириной.
Их брак когда-то был для него чем-то важным, идеальным. Он надеялся, что именно этот союз станет основой для его будущего. Но с каждым годом всё яснее становилось, что они не были друг для друга теми людьми, с которыми можно пройти через всё. Семейные и политические разногласия всё больше отдаляли их, и вскоре Александр понял, что ради чего-то неясного, ради сохранения пустого привычного мира, нельзя тратить своё время.
Ирина оставалась для него важной частью жизни, но отношения потеряли ту искренность, которую он в них искал. Когда он принял решение расстаться, это было не столько актом отчаяния, сколько стремлением к переменам. Он не знал, что именно ищет, но чувствовал, что должен двигаться дальше. Ведь оставаться на месте – значит терять себя.
Александр был психологом по образованию, семейным психологом. Он умел разбираться в людях, уметь помогать им, но вот самому себе было сложнее. В отношениях с Ириной он будто бы оказался потерянным, несмотря на весь свой опыт и знания. Он не знал, что именно движет им, но ощущение перемен было слишком сильным, чтобы его игнорировать.
Теперь, стоя в тени угасающего дня, Александр не мог точно сказать, что будет дальше. Жизнь казалась открытым полем, на котором ему предстоит найти свой путь. Но одно было ясно – он не мог больше оставаться в тех границах, которые сам себе поставил. Взяв в руки документы, которые лежали на столе, он чувствовал, как его сердце снова наполняется решимостью. Время действовать.
Он снова посмотрел в окно, и на этот раз в его глазах было что-то новое.
Он помнил, как поначалу их ночи были наполнены не только страстью, но и редкой нежностью. Она касалась его медленно, будто изучая, будто боясь разрушить то хрупкое, что только начинало расти между ними. Александр отвечал ей с той же осторожной тишиной, которая могла быть громче любых слов. Эти прикосновения были как диалог – сложный, но искренний.
