Париж в тот день был таким, каким он бывает только в кино – серым, мокрым, с запахом мокрого асфальта, свежесваренного кофе и чужих секретов. Дождь стучал по окнам, как надоедливый стук пальцев по столу – не громко, но так, что отвлечься невозможно. Жюльен Бельфонтен сидел у окна своей квартиры на улице Риволи, в пижаме, с бокалом абсента и письмом, которое пришло три дня назад, но он всё не решался его открыть. Не потому, что боялся. Просто знал: как только откроет – снова начнётся. Снова – беготня, вопросы, ложь, трупы, женщины с холодными глазами и мужчины с тёплыми деньгами. А он… хотел просто сидеть. Пить. Смотреть на дождь. Думать ни о чём.
Но письмо лежало на столе. Толстое. На плотной бумаге. С гербовой печатью. И почерком, который он узнал бы даже с закрытыми глазами – ровный, чуть наклонный, с заглавными буквами, как будто каждое слово – приказ.
Он вздохнул. Отпил абсента. Разорвал конверт.
«Жюльен,Если ты это читаешь – значит, ты всё ещё жив. Рада за тебя.Я – нет. Почти.В Каире пропала графиня де Монвель. Официально – сбежала с любовником. Неофициально – её убили. Или похитили. Или… она сама всё устроила.Но все молчат. Все врут. Все боятся.Только ты умеешь слышать правду там, где другие слышат только шум.Приезжай. Ты нужен.– Клод»
Он перечитал письмо три раза. Потом – ещё раз. Потом – отложил. Налил ещё абсента. Посмотрел на дождь.
Клод. Клод Леруа. Его старый друг. Его старый грех. Его старая боль. Они не виделись семь лет. С тех пор, как всё закончилось. С тех пор, как она уехала. С тех пор, как он… перестал быть собой.
Он знал: если Клод пишет – значит, дело серьёзное. Значит, кто-то мёртв. Или скоро будет. Значит, снова – ложь. Снова – игра. Снова – он.
Он встал. Подошёл к шкафу. Достал чемодан. Открыл. Положил внутрь трость. Пиджак. Рубашки. Бритву. И… бутылку абсента. На всякий случай.
Он не собирался расследовать. Он собирался… посмотреть. Посидеть в тени пальм. Попить кофе. Послушать музыку. Может быть, даже – забыть.
Но он знал: не получится. Потому что в таких делах – спешка убивает. А терпение… раскрывает. Особенно когда убийца – умный. Очень умный. И оставляет след. Не один. А целую историю.
Поезд до Марселя шёл всю ночь. Жюльен не спал. Он смотрел в окно. На мелькающие огни деревень. На тёмные поля. На реки, похожие на чёрные ленты. Он думал о графине. О Клод. О себе. О том, почему он всё ещё это делает. Почему не уехал в деревню. Почему не завёл собаку. Почему не женился на тихой женщине, которая пекла бы ему пироги и не задавала бы лишних вопросов.
