Ринат
Провал. Так одним словом можно назвать мой отпуск этим летом. Всё уже было готово: билеты куплены, забронирован отель, и за день до поездки как молотом по башке накрылся сервер, и полетели все программы, а вместе с ними и готовые заказы. Нет, меня учили не держать все яйца в одной корзине, и я даже додумался создавать резервные копии этих самых яиц. Но на то, чтобы вынуть их и распихать по местам понадобился не один месяц. Нужно радоваться, что мне седых волос не прибавилось. Вот я и радуюсь. Так радуюсь, что глаз дёргается. А всё потому, что отпуск на Средиземном море накрылся. И что делать? Правильно, ехать в деревню, приобщаться к родной природе. Вот только дома в деревне у меня уже нет. Зато он имелся у нашего стажёра Лёньки, который мигом подсуетился.
– Дом хороший, Ринат Алиевич, – говорил Лёнька. – Мы там каждое лето проводили раньше. А сейчас он ничей. Бабка померла. Приезжай, живи.
Ну вот я и перемахнул в один прекрасный день горизонт с табличкой «Щербинки», и готовился получить по максимуму впечатлений от последних дней лета.
Вот уж верно говорят люди: Бойся своих желаний.
Поначалу скучал. Мебель постперестроечная и поеденные молью ковры удручали. В стенах этих старался только ночевать, а после того, как раздевшись по пояс, решил дровишек наколоть, так и ночевать стал здесь через раз.
Какие же тут девочки. Ну ладно, женщины. Как на мёд слетелись, заслышав признаки жизни из-за Лёнькиного забора. Одна, вторая – сбился со счёта. Видать совсем плохо с мужиками в Щербинках. И каждая норовила другую перекричать и пошутить как-нибудь посмешнее, привлекая к себе моё внимание, пока я топором махал.
Короче, перезнакомился я с половиной посёлка от двадцати до сорока пяти и сделал-таки свой выбор. Ну а чего мозги дамам пудрить? Я не такой.
– К тебе или к нам? – спрашивала Катюша – чудо, готовое на всё, чтобы скрасить моё одиночество.
– Лучше в поле, – хихикала Таня – её подружка с аппетитными формами. Ну не смог я выбрать одну. Обе хороши. – Там после сенокоса такие стога мягкие. Лучше всякой перины.
– Нет, девочки, – отвечал я им, обнимая обеих, – ко мне пойдём. Если нас снова застукают в стогу, меня сельчане с вилами придут выселять.
На том и порешили. В дом ввалились частично уже без одежды. Целовались, мяли друг друга, а я готов был сделать хорошо обеим. Как вдруг наша троица замерла на пороге, увидев посреди гостиной девушку, а рядом с ней чемодан.
