Еще до того, как первые поселенцы пришли в эти земли, задолго до того, как топоры вонзились в стволы древних сосен, индейцы апачи знали правду о Чёрной реке. Они шептали о ней у костров, рассказывая детям страшные сказки, которые не были сказками.
Баах Ха-ниих. Или же – Тот, кто забирает лица. Похититель Ликов.
Древний дух, старше самих гор. У него не было своей формы – только бесконечный голод и холодные, цепкие пальцы, которые могли просочиться сквозь землю, как корни ядовитого растения. Апачи верили, что он спит на дне Чёрной реки, завернувшись в её тёмные воды, как в погребальный саван. Но когда кто-то тонул…
«Он иногда надевает их лица, как маски, – говорил старый шаман, его голос дрожал, как осенний лист. – Сначала берёт облик, потом голос, потом память. А когда не остаётся ничего человеческого – зовёт новых.» Чтобы успокоить духа, апачи проводили ритуал Зеркальных Стражей:
Вырезали на земле священные круги, куда не смела ступить нога непосвящённого.
Развешивали на тотемах вдоль берега зеркала – старые, потрескавшиеся, с оборотной стороной из потёртого серебра.
«Он должен видеть себя, – объясняли старейшины. – Видеть пустоту вместо лица. Тогда он останется в воде.»
Но потом пришли мы Смиты. С нашими бумагами, нашими топорами и нашей жаждой земли, которую мы называли «собственностью», а деревья – «ресурсом». Мы выкорчевали священные рощи, распахали поля, где лежали кости предков, и возвели свои квадратные дома с прямыми углами, будто пытались доказать самой природе, что теперь здесь правят линейки и циркули.
Прошлое стёрлось, как рисунки на песке после прилива. А на дне реки проснулось он.
Мой первый прадед – Джеймс Смит, упрямый шотландец с глазами цвета грозового неба – построил дом у Чёрной реки.
Джеймс Смит построил дом за три недели. Слишком быстро для такого большого здания.
Слишком быстро для места, где земля плакала черными слезами, когда в неё вбивали колья.
Черный ворон – красивый как лунный свет, с лицом, изрезанным древними ритуальными шрамами – пришёл к нему на четвёртый день.
– Ты строишь на костях, – сказал он, тыча пальцем в землю. Его ногти были неестественно длинными, жёлтыми, будто когти старой совы. – Здесь спал Баах Ха-ниих мы его еще назвали Похититель Ликов. Ты разбудишь его.
Джеймс только рассмеялся, вытирая пот со лба:
