Он почувствовал облегчение и покой. Сил не осталось, и приятная нега расползлась по всему телу. Кровать скрипнула под его весом и приняла в объятия мокрой простыни, скомкавшейся на плотном целлофане. Она лежала рядом. Нежная, трогательная, уставшая, прекрасная и опороченная. Светлые волосы и бледная кожа покрылись острыми осколками теней. Луна делала её бесконечно притягательной. Он закурил, выпустив в ночной сумрак облако табачного дыма. Рука нежно погладила её волосы, спину, спустилась вниз по талии. Ему захотелось выпить чай.
Сидя на маленькой обшарпанной кухне своей арендованной квартирки в трехэтажном бараке, он наконец отвлекся от томных ощущений и вернулся к ежедневной рутине. Всё хорошее рано или поздно заканчивалось, и наступало время прибраться. Из-под мойки он достал старый таз и ножовку по металлу. Ванны в таких домах, как и туалета, никогда не предусматривалось – довоенная постройка, так что предстояло немного повозиться.
Его страсть к ней быстро охладела, и спустя полчаса он механически и без эмоций осторожно раскладывал её по плотным мусорным мешкам, стараясь, чтобы всё уместилось в черную спортивную сумку. Пила плохо отделяла плоть, то и дело, увязая в молодых хрящах. И в такие мгновения он сожалел, что не взял топор. Но сегодня было уже достаточно шума. Хотя соседи и не отличались сильной бдительностью – почти все в этом доме сильно злоупотребляли – надо было затаиться и не привлекать к себе внимания. Ошибок прошлого он старался не допускать.
В дверь постучали. Сердце забилось в груди, как пойманная птица. Как её сердце, когда он впервые взял её в автомобиле. Робкий стук повторился. Он откашлялся и спокойно спросил:
– Кто там?
– Вадим… Это я, Боря… Я хотел попросить выпить немного… – голос был явно похмельным. Видимо, сосед наконец проспался.
– Сейчас, погоди минутку.
Он быстро вытер руки о полотенце, взял бутылку дешевой водки и подошел к двери. С соседями надо дружить. Тем более, что те, за водку мать готовы продать. Он их искренне презирал.
– Сейчас… Только замок открою.
Ключи залязгали в замочной скважине. Хорошо бы посмотреть в глазок, но его в этой едва державшейся в коробки двери отродясь не было. Здешним постояльцам обычно нечего было прятать или терять.
– Я тут, Борь, решил барашка разде…
Дверь влетела внутрь квартиры, после мощного удара ноги, сбив его на пол. От страха он обмочился и сжался, как ребенок, стараясь укрыть голову от града ударов тяжелых ботинок.
