Над Московским вокзалом лениво расходились утренние облака, когда Дмитрий обхватил ладонями тонкую кружку кофе-to-go и вышел из стеклянного купола на Лиговский проспект. Питерское лето в очередной раз оказалось обманчиво прохладным: сырой ветер шевелил полы его лёгкой куртки, выдувал остатки тепла из пальцев, но внутри у Димы кипела лихорадочная, почти подростковая радость. За плечами – рюкзак с аккуратно свёрнутым подарком для сестры, в телефоне – электронный билет, который через двадцать четыре часа должен был привести его в Екатеринбург, а впереди – возможность впервые за два года увидеть Аню и вместе отпраздновать её девятнадцатый день рождения.
1.1 Поезд №072Е «Демидовский экспресс»
На Ладожском вокзале пахло свежеотмытым металлом, тёплой выпечкой и утренней тревогой пассажиров. Дмитрий привычно проверил расписание: отправление 16:02, прибытие – 03:34 на следующий день. Дорога длинная, почти тридцать два часа, но именно в этих медленных перемещениях он всегда чувствовал странное облегчение, словно жизнь разрешала выдохнуть между двумя пунктами назначения.
Он занёс чемодан в вагон, нашёл место верхнее, поставил рюкзак у ног и, присев, достал книгу. Читать не вышло: мысли крутились вокруг сестры. Аня окончила первый курс архитектурного, по фотографиям казалась ещё тоньше и выше, чем раньше, но по голосовым сообщениям было слышно – окрепла, научилась спорить с матерью о пустяках и одновременно заботиться о ней. Их общая квартира на улице Челюскинцев, «трешка» серии П-44, когда-то казалась просторным королевством, теперь вмещала двух женщин, их сложные расписания и горы учебных макетов. В эту же обитель сегодня вечером съедутся Анины подруги, а значит, в доме будет тесно, шумно и жарко.
1.2 Воспоминание о доме
Лет в десять Дмитрий описывал комнату сестры как «мятно-сливочную»: мятные обои, сливочные шторы, запах крем-соды из открытого окна. С тех пор интерьер наверняка изменился, но запахи дома – жареные сырники по утрам, дух картонных коробок с новогодними игрушками, лёгкий аромат маминой пудры – оставались неприкосновенной константой, и каждый раз, переступая порог, он чувствовал себя младше, неувереннее и уж точно добрее.
