Выбившись из сил, я прислонился спиной к скале и медленно сполз вниз. Руки – от локтя до кисти, в местах, не защищённых рукавами рубашки, – зудели от комариных укусов. Ноги, покрытые до колен грязью – местами свежей, местами уже засохшей и растрескавшейся, как дно исчезнувшего озера, болели. Ступням было тесно в ботинках. Дыхание не восстанавливалось. В глазах двоилось. Я потянулся за фляжкой, сделал глоток – и рассудок стал проясняться. Я сделал второй, и тёмное пятно без чётких очертаний превратилось в силуэт – Капитан сидел на бревне и копошился в своем рюкзаке.
– Отдохнём перед последним рывком, – сказал он.
Когда вы три дня пробираетесь по диким джунглям, борясь с непроходимыми зарослями, москитами, голодом и усталостью, вам начинает казаться, что ваша обычная жизнь – в уютном доме с тёплой, и, что особенно ценно в этих экваториальных краях, сухой постелью – никогда не существовала. Или существовала, но где-то далеко, в другом мире – например, в добром романе о рыцарях или в чёрно-белом кино, которое вы не досмотрели, уснув на диване перед мерцающим экраном.
Да, на третий день я уже не мечтал вернуться домой, потому что не верил, что это возможно. В этот момент я верил только в то, что меня окружало: грязь, зеленые дебри, ползающие и летающие насекомые, некоторые из которых – размером с мою ладонь. Всё, чего мне хотелось, – это закрыть глаза и отдохнуть.
– Послушай! – обратился ко мне Капитан. Его лицо было испачкано грязью, а глаза то бегали, как у полоумного, из стороны в сторону, когда он мне что-то рассказывал, то смиренно смотрели вдаль, когда он о чём-то подолгу размышлял
