Раньше она любила дождливую погоду. Любовь к пасмурному небу она обнаружила ещё в седьмом классе, когда холодные капли скатывались по её щекам, смешиваясь со слезами. Она находила утешение в раскатах грома, потому что никто не мог слышать её плача или сбитого дыхания. Она всегда знала, что под дождём и тучами можно спрятаться, что её никто не увидит. Поэтому каждый раз, стоило услышать, как первые капли стучали по крыше, весь шум в голове стихал. Она могла часами сидеть на холодном полу и просто слушать, как в лужах плещется вода, или как гремит гроза, освещая комнату светом молний.
Но это было раньше. Раньше дождь приносил ей спокойствие, а теперь даже редкие громыхания в небе не могли заглушить горькие рыдания вокруг неё, а назойливые капли не скрывали покрасневшие, воспалённые глаза скорбящих.
Влада стояла, не шевелясь. Кажется, она даже задержала дыхание, потому что чувствовала, что стоит ей только слегка вдохнуть прохладный воздух, как сдавленный плач тут же вырвется наружу. Её нижняя губа дрожала, но она списывала это на холод. Словно если она позволит проронить хоть одну слезинку, тогда происходящее станет явью. Сейчас же это всё походило на страшный сон. Нет. Её худший кошмар.
Наконец оторвав взгляд от промокшей травы, Влада медленно осмотрелась. Вокруг было столько людей, что толпа растянулась почти по всему кладбищу. У всех бледные лица, мокрые волосы, сгорбленные спины… Мужья успокаивали своих жён, а сами печальным взглядом глядели туда, куда Влада отказывалась смотреть с самого начала церемонии. Вместо этого она изучала лица людей, пытаясь понять, был ли хоть кто-то ей знаком. Но всё тщетно. Раньше, лет десять назад, она бы смогла поимённо назвать всех присутствующих, а сейчас… Её окружали сплошные незнакомцы. И от этого становилось ещё хуже. Она пересекалась с ними взглядами, видела в их глазах боль утраты, но даже не могла понять, кем были эти люди, что так скорбели. Какое отношение они имели к нему, раз на их лицах было столько несчастья?..
Она не была готова. Стоя над его могилой, наблюдая, как гроб засыпают сырой землёй… Она не готова. Не готова принять это. Она не готова принять тот факт, что его больше не будет в её жизни. Она больше никогда не услышит его голос, его смех… Больше никогда не попросит у него совета. У неё больше нет того, к кому бы она пошла в самые тёмные моменты своей жизни. Нет больше того, кто всегда был готов выслушать и никогда от неё не отворачивался.
