Эта книга посвящается моей сестре Наталье, бабушке Зое и дедушке Геннадию. Вы каждый день будете жить в моей памяти, как самое светлое воспоминание, а ваша любовь и забота обо мне навсегда останутся в моём сердце!
Хочу выразить благодарность редактору Багазеевой Надежде. Благодаря вашему профессионализму, тонкому вниманию к деталям и умению находить возможности для совершенствования, помогли сделать мою книгу значительно лучше.
Тишину кабинета нарушил хлопок упавшей на стол пачки документов. Главврач, женщина средних лет с усталым, но проницательным взглядом, подняла глаза от своих записей. Перед ней стоял молодой человек, Гриша, кажется. Да, точно, Букреев. Лицо парня пылало гневом, а его голос, звучавший на повышенных тонах, эхом разносился по небольшому помещению:
– Что значит, я не прошёл комиссию? Я требую, чтобы вы сейчас же исправили в документах запись на «Годен к спасательной службе»! Сейчас же! – кулаки его были сжаты так сильно, что костяшки пальцев побелели от напряжения.
Доктор, сохраняя хладнокровие, присущее опытному специалисту, повидавшему за свою долгую практику немало подобных ситуаций, постаралась скрыть нарастающее раздражение от враждебно настроенного пациента, пробежала взглядом по его медицинской карте и, скользнув по строчке с именем, произнесла:
– Григорий Геннадьевич, прекратите! Что я могу изменить? Результаты анализов перед вами. Показатели значительно превышают норму. Я не могу допустить вас к работе. Вы ещё не полностью восстановились, – голос врача был твёрд, оставляя мало места для сомнений.
Гриша почувствовал, как в нём волной поднимается негодование: он решительно не хотел сдавать позиций.
– Это ошибка! Мне нужно пересдать анализы!
– Ошибка или нет, сейчас вы отстранены от службы на три месяца. Если не согласны с заключением, то пересдать анализы можете через месяц.
– Через месяц?! – взревел Гриша. – Вы издеваетесь? А чем мне прикажете заниматься сейчас? – он чувствовал себя загнанным в угол, словно его жизнь зависела от этой работы.
Доктор, видимо, заметила его отчаяние и смягчила тон, добавив с едва уловимой улыбкой:
– Проведите время с близкими. Незапланированный отдых пойдёт вам на пользу. Успокоите нервы, – последние слова главврача прозвучали как насмешка.
Перед тем как покинуть кабинет, Гриша пробормотал что-то неразборчивое себе под нос и вышел. Кроме работы, у него не было ничего другого. Ему недавно исполнилось двадцать три года, и даже в тот день он специально выходил на дежурство. О праздновании с родными он даже не задумывался, потому что уже много лет был в ссоре со своим отцом. И сейчас последние слова доктора не давали ему покоя: они вновь и вновь прокручивались в голове, как заезженная пластинка. У Гриши был лишь один близкий друг – Макар, но и тот, взяв отпуск, уехал с семьёй в деревню к родителям.
