Пропасть

Ранним утром в четверг, в самом начале июля 1914 года, девушка с мокрыми темными волосами размашисто шагала по Оксфорд-стрит от озера Серпентайн в Гайд-парке к Мэрилебон. В одной руке она держала бежевую льняную панаму, а в другой – мокрый купальный костюм и шелковые чулки, завернутые в темно-синее полотенце.

Девушка явно спешила, но не срывалась на бег, так как было слишком жарко и многолюдно, к тому же она не привыкла открыто выказывать нетерпение. Тем не менее высокая стройная девушка шла быстро и так деловито, что прохожие расступались перед ней.

Было чуть больше полудня, когда она свернула на улицу с георгианскими домами, где находилась лондонская резиденция ее родителей. На другой стороне улицы почтальон, разносящий дневную почту, остановился на крыльце сверкающего белой штукатуркой особняка с симметричным фасадом и что-то разыскивал в своей сумке.

Если удача не изменила ей, она подошла как раз вовремя.

Она перешла улицу, пожелала почтальону доброго утра и проскочила мимо него под портик, а затем через широкую парадную дверь в душный полуденный полумрак холла.

Почта все еще лежала в проволочной корзине.

Девушка ухитрилась вытащить знакомый конверт за мгновение до того, как из глубины дома появился слуга, посланный отцом за свежей корреспонденцией. Спрятав свое письмо, она передала остальное слуге и начала подниматься по лестнице, но на половине пути ее окликнула из утренней гостиной мать, леди Шеффилд:

– Как искупалась, дорогая?

– Божественно! – ответила девушка, не сбиваясь с шага.

Закрыв за собой дверь в комнату, она бросила купальные принадлежности, швырнула панаму на туалетный столик, стянула платье через голову и упала на кровать.