Жюль проснулся от пронзительного звонка мобильного. На часах – 3:17 утра. Он застонал, перевернулся на другой бок, пытаясь игнорировать назойливый звук, но телефон не умолкал. "Черт бы побрал эту работу," – проворчал он, нашаривая трубку на тумбочке. Экран высветил имя Лероя, его напарника. Жюль вздохнул. Лерой звонил только в экстренных случаях.
– Детектив Дюбуа слушает, – прохрипел Жюль, стараясь прогнать остатки сна, чувствуя во рту привкус вчерашнего бурбона и сигарет.
– Жюль, это Лерой. У нас тут кое-что… странное. Ритуальное убийство в переулке за Ру-де-Шартр. Выдвигайся немедленно.
Жюль выругался про себя. Ритуальные убийства – это всегда головная боль. В Новом Орлеане, городе мистики и вуду, такие дела часто оказывались гораздо сложнее, чем казалось на первый взгляд. Он сел на кровати, свесив ноги на холодный пол. Голова гудела, но он знал, что нужно собраться.
– Что там хоть? – спросил Жюль, потирая глаза.
– Женщина. Найдена в переулке. Символы, свечи, перья… Все как в кино про вуду. Ты должен это увидеть.
– Ладно, буду через двадцать минут, – ответил Жюль, отключая телефон.
Он встал с кровати, чувствуя, как тяжесть усталости давит на плечи. Быстрый душ, чтобы взбодриться, чашка крепкого кофе, чтобы прогнать остатки сна – и вот он уже мчался на своем старом "Мустанге" по ночным улицам Французского квартала. Дождь моросил, превращая неоновые вывески в размытые цветные пятна на мокром асфальте. Жюль выругался про себя, вспомнив, что забыл купить новую резину. Он включил радио, надеясь найти джаз, но вместо этого услышал заунывный блюз, который только усилил его тоску.
Жюль Дюбуа был типичным детективом, по крайней мере, внешне. Тридцати с небольшим, с короткой темной стрижкой, которую он делал сам, пронзительными серыми глазами, в которых читалась усталость и разочарование, и легкой щетиной, придающей ему вид усталого, но решительного человека. Он носил потертую кожаную куртку, даже в жару, и старые джинсы, которые помнили лучшие времена. Он не заботился о моде, его больше волновала функциональность.
Он родился и вырос в Новом Орлеане, знал каждый его переулок, каждую тень. Его семья жила в городе уже несколько поколений, и он гордился своими корнями. Возможно, именно поэтому он и стал полицейским – чтобы защищать свой город от тех, кто хочет нарушить его спокойствие. Он не верил в мистику и вуду, считая это всего лишь суевериями, но уважал историю и культуру своего города. Он знал, что в Новом Орлеане даже самые безумные вещи могут оказаться правдой.
