Иногда мне кажется, что всё это – дурной сон. И очень часто хочется просто проснуться. Открыть глаза и понять, что я по-прежнему та, кем меня считают. Что ничего этого никогда не происходило. Но иногда…, иногда этот запах крови не уходит, словно въелся во всё, что меня окружает, – и в меня саму. Прошлое идёт по пятам. Оно настигнет, даже если оно не твоё. Я просто хотела быть чистой. Отмыть всю эту грязь. Никогда в ней не замараться. И не заметила, как увязла в ней по самое горло. Однажды один человек сказал мне: «В погоне за чужим идеалом ты можешь потерять себя – и понять это слишком поздно». Но он так и не ответил: как мне не потерять себя, если я даже не знаю, кто я?
P.S. Джессика.
Я смотрела в окно, когда дверь хлопнула, судя по быстрым и торопливым шагам, это была девушка, с которой у нас совпадала почти вся программа обучения – Элла. Не то, чтобы я была знатоком в области определения кто и как ходит, а тем более узнавать людей по звукам, издаваемыми ими во время ходьбы, – просто наблюдательность. Когда заходила я, в кабинете не хватало трех студентов, когда я садилась, зашла Клер, за ней судя по голосу Уэйн Скотт, невыносимы тип, и если мои наблюдения были верны, то отсутствовала только Элла. Замкнутая, в последнее время дерганная и какая-то заторможенная, стресс, наверное, стресс. Преподаватель стукнул ручкой по столу так, что я вздрогнула и повернула голову на него:
– Итак сегодня мы поговорим об «Идеальном преступлении». Сначала поговорим о том, что такое вообще «идеальное преступление», в нашем сегодняшнем случае «идеальное убийство». – Он встал со своего кресла. – Идеальное преступление – это полный контроль над всем, сейчас будет тавтология, но идеальное убийство – это полная идеальность во всем: в выборе места, времени, одежды, жертве и орудии преступления. – Он положил свой телефон на стол и посмотрел в окно. – Кто мне скажет, когда преступление считается идеальным?
– Ну для начала, преступление идеально лишь тогда, когда нет улик и свидетелей. – Сказала я.
– Улик против самого преступника. – Поправил меня Дюк. – Ложные улики против кого-то другого в этот список не входят.
– Не согласна. – Возразила я. – Мы же говорим о теоретической части преступления и рассматриваем его с точки зрения правоохранительных органов, то есть нам не всегда доступны мысли и планы преступника, и то, что он решил подставить кого-то, подкинуть ложные улики – для нас неведомо, а значит, с нашей точки обзора всего преступления оно не идеально.
