Для читателя:
Первая любовь – это не инструкция по применению. Это хаос, восторг, ужас и невероятная красота одновременно. Не бойся своих чувств. Не бойся выглядеть глупо, но будешь, это факт. Цени каждую бабочку, каждый смешок, каждый неловкий момент. Потому что это уникальный опыт, который делает тебя тем, кто ты есть. И помни: даже если твоя история не закончилась «долго и счастливо», сам факт того, что ты смог так сильно чувствовать – уже победа. Дерзай!
Они сидели на кухне, отец и сын. Был уже поздний вечер, мама задерживалась на работе. На столе – чашки с остывшим чаем. Саша мрачно помешивал ложкой сахар. Егор заметил, что он тяжело вздыхает.
– Саш, ты уже пятый раз вздыхаешь за минуту. Уроки замучили? Или… что-то другое давит? Типа… сердечное?
Саша, вздрагивая и краснея:
– Пап! Да нет… Просто… Физика. Тяжело.
Егор посмотрел на сына пристально, с теплой усмешкой:
– Физика? Сердечные дела – куда сложнее законов Ньютона, сынок. Ты сейчас – вылитый я в твоем возрасте. Помню, сидел вот так же, будто мир рухнул. А виной всему была она … Катя Морозова.
Интерес Саши перевесил смущение:
– Катя? Это… твоя первая?
Отец вздохнул:
– Первая, единственная и далекая, в своем роде катастрофа и восторг одновременно. Хочешь историю? И мой единственный работающий лайфхак, как не сгореть со стыда при виде объекта обожания?
Саша (неуверенно):
Ну… давай. Лайфхак – это круто звучит. Хотя… вряд ли поможет.
ГЛАВА 1: МИР ДО КАТИ
Тогда слушай:
– Представь: мне 14. Мой мир – как заезженная пластинка. Школа (алгебра – ужас), дом, приставка, тогда компы дома были не у всех, редкие вылазки с Витьком – моим единственным союзником по разуму. Баскетбол? Вечная скамейка запасных. Я был мастером незаметности и поедания бутербродов на задней парте. Думал, так и будет всегда. Пока в середине октября, когда пахло дождем и мокрыми листьями, в класс не вошла Она.
Саша заинтересовался:
– И что? Красивая?
Егор задумчиво:
– Тогда не подумал. Синий свитер – явно с чужого плеча, темный хвостик, веснушки на носу. Карие глаза. Просто… новенькая. Катя Морозова. Стояла у доски, чуть потупившись, улыбка неуверенная. "Ничего особенного", – решил я. Ох, как же я ошибался.
