Влад
Я толкнула дверь. Она, конечно, всегда была открыта. Кто сунется в дом ведьмы без приглашения – пожалеет. Несколько шагов, и мне пришлось остановиться: цепочки из разноцветных бусин, занавешивающие дверной проём, раздвинулись. Показавшаяся мама завела за ухо прядь тёмно-каштановых волос, волнами спадающих до пояса. Улыбнулась, отряхивая колючки багрянки с длинного подола платья, всегда напоминавшее мне крестьянское:
– Милая, не можешь отнести картину заказчику? Я сейчас занята.
Я закатила глаза, сбрасывая рюкзак с плеч на пол.
– Ну как всегда, стоит вернуться из леса!
– Прости, милая, с меня вкусняшки.
– Ладно. Куда?
Мама назвала адрес, протянула квадрат, упакованный в коричневую бумагу, я взяла, развернулась и вышла из дома. По дорожке из каменных кружочков в калитку среди живой – в прямом смысле – изгороди.
Я каждый день пересекала улицу Розы Люксембург, когда ходила в лес учиться. Вот почему было нельзя попросить отнести по дороге туда! Ар-р.
Прошло минут десять – и вот я здесь. Сориентировавшись по номерам, пошла в нужную сторону. Дом заказчика оказался через пару кварталов. Двухэтажный, кирпичный, выполненный в каком-то старомодном, красивом стиле, без привычного современного стекла, стали и пластика. Хотя окна на первом этаже были почти панорамными – что ново. За ними виднелась барная стойка, столики, за одним из которых сидела брутальная парочка – похоже, заведение не пользовалось популярностью. Подняв голову, я прочитала название. «Приют». М-м. Не похоже, что здесь давали отдохнуть на ночь! Ладно…
Толкнув тяжёлую прозрачную дверь, я услышала нежный перелив дверного колокольчика. У мамы в магазине тоже такой был – только костяной. Его звук грубый, зловещий, а этот – нежный, еле слышный в играющей музыке – нужный только затем, чтобы предупреждать работников, что пришёл гость.
С любопытством оглядываясь на кожаные, дорогие стулья, на столы из тяжёлого дерева, на оформление стены с какими-то средневековыми гобеленами и щитами, я подошла к барной стойке. Красиво тут! И пахнет древностью…
Бармен с бледно-бирюзовой шапкой волос заканчивал коктейль. Белоснежная рубашка и чёрная жилетка, рукава закатаны по локоть, обнажая татуировки на руках – черепа, змеи, какие-то зловещие символы…
– Извините, мне сказали принести сюда картину. Кому я должна её отдать?
