Темной, до непрогляда, мартовской ночью, когда пологие берега спящей реки уже томно туманятся по утрам, достаточно прогретые теплыми солнечными ливнями, когда сочно набухают, готовые вот-вот лопнуть, почки молодых прибрежных ивняков и когда грозно уже гудит в глубинах древний Дон под посеревшим и защербатившимся льдом, еще достаточно толстым посреди реки, но уже растворившимся по темным закраинам, раздастся вдруг где-то в ночной темени глухой и страшный удар, переходящий в низкий гул. Возникший где-то вдали, выше по течению, многократным эхом пронесется он по речной пойме, по ровному, еще заснеженному ледяному зеркалу, по окрестным займищам и прибрежным лескам, медленно уходя и раскатно удаляясь в туманные низовья.
Это могучая река, повинуясь своему вековечному закону пробуждения, взламывает тяжело сковавший ее ледовый панцирь, разорвав его твердь глубоким разломом где-то над самыми своими быстринами. Разлом этот тут же заполняется быстрой донской бирюзовой струей, ширится, грохоча и отрывая от монолитной еще вчера тверди сперва небольшие, угловатые куски, которые тут же подхватываются неумолимым течением и несутся, несутся вниз, кроша ломкие берега образовавшейся промоины, быстро расширяя ледовое русло и вот уже с канонадным грохотом пошел по реке, вздымая как пушинки, громадные ледяные крыги, ледоход – и уж никакие силы небесные и никакие силы земные не в силах уже остановить, сковать, закабалить вновь ледовыми оковами стремительно мчащееся по течению грохочущее крошево.
И еще не раз оглушительно ухнет и лопнет в ночном воздухе, а иной рыбак или мужик из иногородних, в низенькой своей лачуге над самым берегом взбунтовавшейся реки, спросонья хлопнув рукою по одеялу, поднимет голову и сонно скажет:
– Аль перезимовали, што ль? Тронулася река – то, Маруся!
Часть первая
Еще когда торопливо окапывались, обильно исходя терпким солдатским потом и негромко перебрасываясь редкими словами, разогнулся дядя Митя, укладывая желтоватый дерн на узкий бруствер неглубокого своего окопчика, оттер замусоленным рукавом гимнастерки катящиеся со лба теплые солоноватые потоки, оглянулся вокруг и, слегка сощурившись, всмотрелся в мерцающую голубоватую низину, на восток от позиции.
– Гляди, Гриша, где ноне командиры-то наши закапываются… Ить… Почитай, что на версту позади от нас.
