Жаркое дыхание смерти преследовало его по пятам. Свист стрел и хрипы умирающих отдалились, но грохот битвы все ещё звенел в ушах, словно проклятие. Сэр Эдвин, когда-то гордость королевской армии, теперь был лишь окровавленным обломком, ползущим по изрытой копытами земле.
Каждый дюйм пути отдавался адской болью. Сломанное ребро впивалось в лёгкое с каждым вздохом, а стрела, чудом не задевшая сердце, жгла плечо огнем. Тяжёлые доспехи стали не защитой, а проклятием, тащившим его вниз, к земле, к забвению.
Он помнил, как рухнул, как мир вокруг него померк, окрашенный в багровые тона. Помнил, как над ним нависала тень врага, с диким воем занёсшего топор. Лишь чудом, благодаря рухнувшему товарищу, ему удалось увернуться от смертельного удара и поползти прочь от хаоса битвы.
И вот он здесь, на краю поля, где багряный цвет травы сменялся глубокой зеленью тени. Впереди манил спасительный полог деревьев – роща, словно оазис тишины и покоя в этом аду.
Собрав последние силы, Эдвин подтянул себя ещё немного вперёд. Пальцы склизко цеплялись за землю, перемешанную с кровью и грязью. Он ощущал, как слабеет, как сознание ускользает, увлекая за собой в бездну.
Но мысль о роще, о прохладной тени, о возможном спасении, гнала его вперёд. Он должен добраться. Должен выжить.
Наконец, когда силы почти оставили его, он дополз до первых деревьев. Прохладный сумрак окутал его, словно благословение. Влажная земля под руками стала мягче, трава ласково касалась лица.
