Холодные зимние ночи мучительно бесконечны, за стёклами воет вьюга, ему не спится. Его от неё отделяет глухая вечность. Он пьёт крепкий кофе и пишет ночами письма.
20 января
Набор первых слов невелик и всегда банален. Ну, знаешь, все эти «Здравствуй!», «Я к вам пишу…» и «Моя родная!». Поэтому без вступлений и предисловий.
Для меня, как всегда, расстояние – лишь условность. Я, как всегда, умею тебя, как воздух… И не умею тобой, как весенним ветром… А между нами границы, и километры, и ты, как огонь, а мне не мешает отдых… Хотел бы назвать смятением, но не стану. Иначе – откуда такое чувство, как будто пьяный, и что-то внутри горячо и нежно?
Как видишь, в таких вещах поэзия неизбежна! Ведь брался писать о том, что видел и что читаю, ну, может, ещё (но реже) о том, что понял. Такие сентенции сложно оправить в слово, но если выходит – то слово прочнее стали.
Хотя ты и их, вероятно, прочтёшь, не перелистаешь. Они тебе будут креплёным бальзамом по сердцу. Ну я надеюсь. Как мне – залогом. Я буду тебе писать под любым предлогом. Ты будешь читать между строк мой голос, и он у тебя внутри отзовётся пульсом. Мне будет не так пронзительно, не так пусто от мысли о том, что теперь я – холост.
По-моему, я чрезмерно сгущаю краски.
Пожалуйста, не хвали меня понапрасну – твоё одобрение мне ослабляет душу.
Пожалуйста, напиши мне.
Люблю. Твой Ждущий
Конверт у неё в руках пахнет пачули, травой, гвоздикой… Ей даже не нужно смотреть на обратный адрес – она столько лет этим запахом упивалась, что он для неё – как сигнал уже, как улика. Сердце в груди у неё сжимается, замирает, она жадно пробует на язык каждый знак и слово и вновь поддаётся его колдовскому зову… И ищет слова. Для того, что нельзя передать словами.
21 января
Твои визиты ко мне – как грохот с ночного неба. А впрочем, когда тебя нет – мне совсем нелепо, так что греми спокойно над самой крышей – мне будет в радость изредка это слышать.
Я здесь, признаться, несколько ослабела. Моя основная проблема – немая праздность. Это тревожит. Скорее всего, напрасно (лень – это временно, я не могу без дела), но это, пожалуй, слабое утешенье.
Я окончательно разучилась врать, принимать решения, даже сердиться уже не могу, похоже.
Я ношу платья, часы и кожу.
