После смерти жены сомнолог Александр Ветров всё чаще ощущает, что границы между сном и явью становятся размытыми. Пациенты видят одни и те же сны. В этих снах – он сам. Город без звуков, комнаты без времени, знак, которого не существует, и женщина, чьё присутствие чувствуется даже сквозь зеркало.
Когда исчезает один из пациентов, а другой описывает здание, которое Ветров никогда не показывал, Александр начинает подозревать: это не просто последствия горя. Это что-то глубже. Возможно, он никогда и не просыпался.
«Тишина после неё» – атмосферный психологический роман о памяти, утрате, снах и тенях, живущих за гранью реальности. Где заканчивается жизнь? И начинается ли пробуждение?
Глава 1
Утро в отделении сна начинается с тишины. Не той, что дарит покой. А глухой, ватной – как будто ты находишься под водой, а наверху кто-то живёт настоящую жизнь. Здесь – другая реальность. Всё замедлено: шаги, дыхание, даже мысли. Мы живём по ритмам сна – фаза БДГ, фаза без сновидений, микропробуждение. Цикл за циклом.
Моя смена началась в семь. Пришёл, как всегда, раньше.Не потому что надо. Просто не могу оставаться дома.
С тех пор, как не стало Кати, там слишком тихо. И слишком громко одновременно. Каждый угол звенит отсутствием. Даже тишина звучит иначе.
Я включил кофеварку, сполоснул руки. Автоматизм. Движения, которые запомнило тело – голова ещё спит.
На стене – старая фотография нашей группы: я, Керн, Солодов, интерны. Кто-то с кружкой, кто-то с бессонным лицом. Все улыбаются – будто мы делаем что-то важное. А на деле? Мы просто изучаем, как человек спит. Как мечется. Как шепчет бред. Как иногда – умирает.
Именно так ушла Катя.
– Опять рано, – раздался голос за спиной.
Керн. Белый халат, туго собранные волосы, тонкая нить аромата мяты – она всегда жевала мятные таблетки вместо обеда. В ней всегда было что-то от прибора – точность, собранность. Но не холод. Скорее – надёжность. Как у пульса оксигенатора.
– Не спалось, – ответил я.
Она не стала спрашивать. Просто кивнула.
Мы это уже проходили – после похорон. Она принесла кофе и тихо спросила, что я чувствую. Я сказал: пустоту. Она поняла. С тех пор – не копала.
Мы шли по коридору. Стеклянные двери, дежурный свет, гул аппаратов.
Пациенты уже подключены. Кто-то спит. Кто-то делает вид. Кто-то надеется, что мы найдём в его снах причину кошмаров. Мы редко находим. Но ищем – всегда.
