Летним днём 1908 года в петербургское небо поднялся первый русский дирижабль, положив начало отечественной управляемой аэронавтике. Революция прервала её развитие, а в 1920-е годы воздухоплавательная школа в России была практически утрачена. Новая власть не считала это большой потерей, не видя для дирижаблей ни военного применения, ни гражданской перспективы. Немногочисленные энтузиасты с горечью констатировали: авиация у нас совершенно задавила воздухоплавание, оказавшееся в роли обречённого на гибель пасынка.
Тем временем Запад продолжал выпуск воздушных кораблей. Особенно сильно поражали воображение дирижабли-гиганты: в 1929 году, облетев меньше чем за 300 часов земной шар, немецкий «Граф Цеппелин» доказал, что сбрасывать со счетов аппараты легче воздуха рановато. Успешную работу демонстрировали дирижабли средних и малых размеров. На борту «Норвегии», сконструированной и построенной итальянскими инженерами, экспедиция Руала Амундсена в 1926 году совершила исторический перелёт через Северный полюс[1], а флот малых кораблей американской компании «Гудьир» за 1925–1930 годы перевёз тысячи пассажиров без единой аварии.
Пересмотрев свои взгляды, Советское правительство решило догнать и перегнать капиталистов. В 1930 году была утверждена масштабная программа создания дирижаблестроительной промышленности и открытия регулярных линий, обслуживаемых воздушными кораблями. Ответственным за решение задачи назначили Главное управление гражданского воздушного флота (Аэрофлот), в структуре которого был учреждён комбинат «Дирижаблестрой». Его цеха, эллинги и рабочий посёлок выросли в Подмосковье, у железнодорожной платформы Долгопрудной. Главным техническим консультантом предприятия стал приглашённый из Италии Умберто Нобиле, знаменитый конструктор и аэронавт.
К 1934 году на комбинате выпустили 7 дирижаблей. Если постройка первых 6 малых кораблей не вызвала особых затруднений, то седьмой – средних размеров «Осоавиахим» СССР-В6, дался ценой огромного напряжения сил. Пороки планирования, нехватка опыта, дефицит кадров, материалов, производственного оборудования и площадей – эти и другие проблемы советского дирижаблестроения проявились тогда во всей полноте[2]. Несмотря на это, управленцам и производственникам всё ещё казалось, что трудности можно преодолеть, а грандиозные планы – выполнить. Пилоты-дирижаблисты ждали скорой постройки новых, более мощных воздушных судов и ответственных заданий партии и правительства, мечтали о дальних маршрутах и мировых рекордах, об Арктике и Северном полюсе, о лётной работе вместе с моряками, геологами, полярниками. Верилось, что скоро наступит момент, когда с гордостью можно будет сказать: воздухоплавание – не пасынок, а дирижабли – полноценный воздушный транспорт, не уступающий самолётам.
