Эйзен
Автор книги - Гузель Яхина. Произведение относится к жанрам кинематограф / театр, современная русская литература, биографии и мемуары. Год его публикации неизвестен. Международный стандартный книжный номер: 978-5-17-173173-1. Книга является частью серии: Проза Гузель Яхиной.
Гузель Яхина – автор трех романов: «Зулейха открывает глаза», «Дети мои», «Эшелон на Самарканд», лауреат престижных премий «Книга года», «Большая книга», «Ясная Поляна». Ее произведения были экранизированы и имели успех на театральных подмостках. Новый роман посвящен загадке великого Эйзенштейна. Человек сложный, мятущийся, он прятался за сотней масок и никем не был разгадан. Создатель отчаянно пропагандистских лент первых лет советской власти или шедевров мирового кино? Легендарный герой-любовник или ледяное сердце? Эгоцентрик, утонувший в собственных страхах, или великий научный ум?
Эта книга – приглашение поразмышлять, восхититься, ужаснуться, влюбиться или оцепенеть от неприязни, а местами просто посмеяться в голос. Именно такая палитра эмоций бушевала в каждом, кто имел когда-то радость или несчастье общаться с Эйзеном.
Книга содержит нецензурную брань
- Дети мои
- Эйзен
Читать онлайн Гузель Яхина - Эйзен
Художник Андрей Бондаренко
В оформлении переплёта использована фотография Андре Кертеса
Книга публикуется по соглашению с литературным агентством ELKOST Intl.
© Яхина Г. Ш.
© Бондаренко А. Л., художественное оформление
© ООО «Издательство АСТ»
Казахстану – самой гостеприимной стране
Цирк
Мир,
жалкий мир
зову на бой!
Дзига Вертов
Сердце его разорвалось в тот миг, когда нога в жёлтом американском ботинке взлетела для очередного па. Боль брызнула из треснувшей грудной клетки и затопила пространство: огненно-красные ковры, хрустальные люстры, оркестр из духовых и струнных. Цепляясь за талию партнёрши – известной актрисы с правильным советским лицом, – он оползал вниз: по скользкому бархату платья на скользкий паркет, а затем куда-то дальше – быстрее, больнее.
– Сергей Михайлович! – закричала актриса словно издали – из-под потолка с пшеничным гербом? – Серёжа!
Вальс распался на нестройные звуки, оборвался. Мир ушёл в расфокус и оплыл, как жжёная киноплёнка. Перед взором – круговерть чьих-то лиц, также очень известных и очень правильных, а сейчас потерявших форму и слитых в единый кисель.
– Врача! – булькало вокруг. – Расступитесь! Воздуха!
Кисель из сталинских лауреатов – пожалуй, это даже смешно. Он хотел пошутить, уж это-то умел всегда, злее и обильнее прочих. А сейчас – разучился. Кажется, и дышать разучился тоже. Рыбой разевал рот, зубами хватался за воздух – а не ухватишь! Вот уж и правда – смешно.
В кисель врезались два ярко-синих круга. Нимбы? Нет, всего-то тульи фуражек. Военных фуражек.
– Носилки сюда.
А хуй вам с маслицем! Сам не дамся. Толкая пахнущие воском половицы – пятками, локтями, коленями, – он кое-как поднялся и встал на ватных ногах. Пол шатало, как палубу корабля в шторм.
– Нельзя! – клокотало рядом. – Ложитесь немедленно!
Сощурившись от напряжения, он слепил холодные и отчего-то совершенно мокрые ладони в два плотных кукиша и выстрелил ими в сторону синих фуражек. Не попал. Держа дули высоко поднятыми и шаркая полусогнутыми ногами по багряному ковру с золотой каймой, заковылял к выходу.
До кремлёвской больницы на Воздвиженке добирался сам – благо от Дома кино была близко, минутах в десяти езды. Все силы уходили на то, чтобы крутить руль, потому на дорогу и по сторонам почти не смотрел. И если бы не чёрная эмка НКВД, что медленно двигалась впереди и сигналами разгоняла встречные авто, непременно бы врезался в кого-нибудь или угодил в сугроб.
