Позвольте представиться: кот Мурр. Раньше я обитал на улице, потому что летом так здорово гулять в садах и парках, а ночью ловить мышей или добывать другую еду. Но вот пришла осень – и дожди вместе с ней. А кошки и дождь несовместимы, это знает каждый. Так что мне срочно нужно было найти новый – сухой – дом.
Однажды я целое утро провёл размышляя, где же мне его найти. Я не мог больше думать ни о чём другом. Чтобы чуть отдохнуть от напряжённых раздумий, я прилёг на крышу гаража недалеко от спортивной площадки. Лучи солнца покинули крышу всего полчаса назад, так что на ней было тепло, тихо и безопасно. Я заснул, но вскоре меня разбудили: кто-то грохотал чем-то металлическим возле велосипедной парковки.
Подкравшись к краю крыши, я увидел мальчика, который орудовал инструментами. Он был высоким, рыжим, одет в синюю куртку и рваные джинсы. Его оранжевые кроссовки были заляпаны грязью. Когда он оглянулся, я обратил внимание, что лицо у него покрыто веснушками, а на лбу небольшой шрам. Я запомнил всё это только потому, что мы, кошки, всегда подмечаем детали: мало ли, вдруг пригодится.
Большинство детей любят кошек, но не все, и последних лучше избегать. Этот мальчик показался мне одним из тех, кто не прочь запустить в кошку камнем, поэтому я продолжил дремать, но держал ухо востро.
Через какое-то время меня снова разбудили – опять мальчик, но уже другой. Он пищал, как мышь, когда с ней заиграешься. «Ну и плакса!» – подумал я.
– У меня украли велосипед! – закричал он.
Как будто кого-то это волновало.
– Велосипед украли! – снова крикнул он, чуть громче.
Пф-ф, разве это поможет его вернуть?
Я подобрался к краю крыши. Мальчик стоял перед пустой велосипедной парковкой. Так уж совпало, что это было то самое место, где другой мальчик недавно возился с инструментами.
– Велосипед исчез! – снова крикнул плакса.
«Он не исчез, просто теперь он принадлежит другому мальчику», – мяукнул я, но он не услышал. Я внимательно на него посмотрел: он напоминал тощую мышь и совсем не вызывал страха. К тому же он был один, хотя другие мальчики уходили со спортплощадки группками. Лицо было зарёванным, и мне стало его жаль, честное слово.
