Тонкая струйка дыма от сигареты поднимается с блюдечка и, чуть выше, ударяясь обо что-то невидимое, расползается ровной дымкой, образуя легкое облачко над столом. Почему так – Фёдору думать не хочется: чего только не происходит в жизни. Хотя ответ прост: в комнате нет сквозняка.
Глубоко вздохнув, Кулибин посмотрел на похрапывающего молодого лейтенанта, раскинувшегося на кровати, и покачал головой.
«Да, вот и подошло твое время к окончанию службы в Афганистане, товарищ гвардии старший лейтенант. Приехал тебя менять вот этот молодой лейтенант, у которого ещё пока спокойно на душе. Никого не убивал, никого не терял. И испытаний, которые, он знает точно, его здесь ждут, не боится. Да что говорить: в морской пехоте служил, в рязанское училище только со второго раза поступил, но уже с гражданки, после армии. Значит, этот парень из тех, что к своей цели и по гвоздям босиком пойдут, и по горячим углям. Нет, я не из этой колоды…»
Выпив оставшуюся в кружке водку, Фёдор придвинул к себе стопку фотографий, лежавшую на краю стола.
Хм, на первой он совсем молодой, хотя сделана она ровно два года назад. Он стоит рядом с офицером, которого сменял – командир взвода, гвардии старший лейтенант Иванцов. В глазах у старлея тоже грусть. Наверное, думал о чем-то таком же, что и Фёдор сейчас. Облокотился на броню боевой машины пехоты, с которой столько лет был неразлучен. Несколько раз подрывалась она с ним на небольших фугасах, менял ей двигатель, гусеницы, перебрал всю ходовую часть. Пожалуй, за это машина и любила его, готова была с ним идти и через минные поля, и лезть на скалы. Правду говорят, что у машин есть душа и, как у собак, прирастает она к своему хозяину. А как уехал Иванцов, так сразу «слегла», «захворала» и на первой же боевой операции в Пули-Хумри «ушла» от Фёдора – сгорела как спичечный коробок. Так он и не понял – от чего, прямо на его глазах…
А что на этой фотографии? А, это он сидит на «броне» с Димкой, командиром второго взвода. Вот парень был! Он как раз спал на той кровати, на которой разлегся новый лейтенант, сменщик Фёдора. А фотографии Димкиной дочки с женой, наклеенные на стене, над кроватью, никто не захотел снимать, и этот лейтенант тоже. Сказал, пусть останутся на память.
