Глава 1. Нет ничего прекрасного в доме, где больше не будет тебя никогда.
Знаете это чувство, когда душа, вмиг становясь хрупкой как весенняя льдинка, разлетается на крохотные осколки от, казалось бы, такой мелочи, как слова? Написанные на тонком пергаменте, слова, которые ничего не значат и сами по себе ничем не являются, но, когда мозг, наконец сняв барьер, позволяет тебе осознать их смысл и ту реальность, которая за ними скрывается, становится тошно, больно, обидно, просто невыносимо.
Тяжесть тела кажется чудовищной, мысли – слишком огромными, объёмными. Да и весь этот мир превращается во что-то невозможное, эфемерное, нереальное. Это момент, когда всё твоё естество взрывается внутри, замкнутое само на себя пространство твоего тела превращается в ловушку.
Я больше не могу.
Я не могу.
Не могу.
Знаете, когда рушится жизнь в первый раз? Когда она рушится на самом деле? Когда умирает собака. Да, именно так. В самом начале, в детстве, у человека есть всё. Бывают, конечно, исключения, но вот у меня точно было всё. Родители, друзья, сестра и брат, а ещё у нас была собака. Мало кто держал собак в нашем городке, но у нас хватало на это средств.
Большой серый пёс с тихим, скромным лаем и неугомонно машущим от веселья и озорства хвостом. Он был идеален. Для этой страны, для нашего небольшого городка. Для нашей семьи. Самое идеальное животное создание в мире. Мы все его любили, не могли не любить. Но, оказывается, никто из нас не был готов к тому, что собаки не живут вечно. Несправедливо.
Славной охоты на той стороне, друг мой.
Когда умерла собака, я впервые ощутил пошатывание в своей голове, лёгкую такую смуту. Пошатывание того, что казалось незыблемым, вечным. Я помню инфантильную реакцию матери – стенания и рыдания, сдержанную печаль сестры, полное непонимание на лице брата и тихую скорбь отца. Сам я не знал, что следует чувствовать. Скорее всего, я ничего тогда не говорил и не плакал. Я только хотел не мешать. Не беспокоить никого. Хотел позволить родным прожить их боль.
