"Нельзя дважды войти в одну и ту же реку."
– Гераклит
Глава I. Пробуждение
Я проснулся. Яркое утреннее солнце слепило мне глаза, пробиваясь сквозь толстые шторы. Мои веки сами собой распахнулись, и я тут же зажмурился от света. Воздух был густой и тяжёлый, полный пыли. Казалось, это и не воздух вовсе, а сироп. «Вот бы окно открыть», – подумал я, поднимаясь. Мои ноги коснулись деревянного паркета, старые доски заскрипели и затрещали, словно испуская в пространство странную, но отчётливо узнаваемую мелодию. «Хмм… Музыка старых полов… Интересное, однако, название выйдет для песни», – подумал я, отрывая своё, как обычно бывает по утрам, невероятно тяжёлое тело и подходя к окну. Мои глаза по-прежнему оставались закрытыми. Нащупав в своей крохотной комнатушке стену, я прошёл вдоль неё к окну и, с трудом нащупав ручку, открыл форточку. Холодный и свежий воздух тут же хлестнул мне в лицо, прошёл в комнату и будто бы заменил собой ту густую и вязкую субстанцию, наполнявшую её ещё минуту назад. Стало легко и свежо, будто весной. Наконец я открыл глаза. Передо мной предстало моё жилище, как обычно набитое всевозможным хламом. В углу стояла старая железная кровать-раскладушка, на небольшом столике у стены ваза с давно высохшим цветком. Потолок украшали узоры из всевозможных трещин на побелке. Кое-где просвечивал голый бетон. Взглянув направо, я увидел небольшое старое зеркало, какие обычно размещают над столиками с косметическими принадлежностями. Оно ровно висело на стене, а из него на меня устало смотрело моё отражение. «Ну и уродец», – вслух сказал я и отправился на кухню.
Ноги вели меня по небольшому коридору, стены которого давно потрескались и облупились. От обоев остались только маленькие клочки. Дверь на кухню отсутствовала, её пришлось снять из-за того, что петли заржавели и погнулись, отчего открыть её было почти невозможно. Сама кухня по своему стилю и наполнению не слишком отличалась от всей квартиры. Тот же бетон, тот же потолок, тот же старый паркетный пол. Подойдя к советскому холодильнику, который был существенно старше меня – эдак лет на двадцать, я открыл его. Моему взору предстал причудливый натюрморт – на одной из полок соседствовали старый засохший сыр и яблоко, порядком потемневшее и подгнившее. Двумя полками ниже лежал лоток с яйцами сомнительного качества. Путём недолгих размышлений я взял яйца, положил их на стол и стал внимательно изучать. На вид они казались вполне съедобными и, по крайней мере, не тухлыми. «Да и вообще, как долго яйца могут храниться в холодильнике? День? Два? Неделю? Эти лежали полторы. Кажется, выбора у меня особо нет», – рассудил я, достал чугунную сковороду, включил газ на плите и стал готовить омлет. Кажется, яйца всё же были испорчены, но меня это не остановило. Мне хотелось скорее наполнить желудок хоть чем-то в той или иной степени съедобным, возможно, даже изрядно подпортившимся. Через десять минут омлет был готов, и я, достав вилку из шкафчика, стал есть его прямо из сковороды. Довольно быстро она была опустошена. Я не заметил или не хотел замечать никаких дурных вкусов и запахов, а значит, завтрак был вполне удачным.
