Глава 1. Изгнание из Лютиковой Долины
В белом-пребелом стаде белых-пребелых овечек на Всемирный День Цветения Тюльпана родилась она, чёрная-пречёрная овечка. Нарекли её Ночкой, ведь была она мрачнее тьмы ночной! «Что же?! Как же?!» – виновато восклицала ныне покойная матушка Тения. В отличие от дочки Тению избежала участь быть… не как все. Матушка гордилась изысканным серебристым отливом своей шкурки, и все вокруг ей завидовали! А вот Ночку, наоборот, обижали.
Всё началось с Дон-Дона. Он – белый-пребелый баран с (что несправедливо) чёрными-пречёрными рогами. Как и его покойный батюшка, Дон-Дон – лидер стада, а значит, его слушаются все. Совсем все! Каждая овечка и каждый барашек! Каждая зайчонка и каждая бельчонка! Каждая букашка и каждая соринка! Иногда Ночку посещала мысль, что даже ветер дует в ту сторону, что угодна Дон-Дону.
– Белое – не чёрное, а чёрное – не белое! – обожал кричать Дон-Дон, пробегая мимо Ночки и со всей силы толкая ее плечом. – Видишь, лес Зловещий там, за Долиной? А видишь, там, в начале леса лужи грязные? Ты – как лужи эти! Вся чёрная, грязная, фу-у-у! – горланил он, и остальные следовали его примеру.
Ночка старалась прятаться, но удавалось ей это с трудом, поскольку жили овечки в Лютиковой долине, полной сочной вкусной травы и цветов. Это была очень солнечная долина, потому-то они туда и пришли. И тёмной Ночке, увы, невозможно было в ней затеряться… Единственным вариантом спрятаться был побег в Зловещий лес… Правда, одно название этого места уже наводит ужас – как же можно туда пойти по собственной воле?
Ночка любила проводить время с профессором Двурогом. Ей казалось, они даже дружили. Он был одним из немногих взрослых в Долине, а потому не обижал её. Правда, был Двурог вечно занят! Обкладывался стопками трухлявых книг и читал, читал, читал…
– А что вы там всё время читаете? – вопрошала Ночка.
– Про науку.
– Про какую науку?
– Про самую сложную. Про самую-самую сложную, – он отрывал взгляд от пожелтевших страниц и говорил, словно по секрету. – Я читаю про жизнь. На! – восклицал он и каким-то чудом доставал из гривы Ночки леденец! – Съешь леденец. Не мешай мне. Я почти понял…
Ночка грустно отводила взгляд и собиралась уходить, когда профессор брал её за копытце и говорил:
