Глава 1. Последний звонок
За окном лениво моросил дождь. Капли, цепляясь за оконное стекло, оставляли извилистые дорожки, сливаясь в мутные потоки. Воздух был наполнен запахом сырого бетона и пыли, которая, казалось, висела в воздухе ещё с летней жары. Тусклый свет уличных фонарей размывался в стекле, придавая комнате странную, почти сюрреалистическую атмосферу. Где-то вдалеке гулко проехал грузовик, и его звук медленно растворился в ночи, оставив после себя только тишину.
Максим Горин сидел за столом в своей крохотной однокомнатной квартире, лениво водя пальцем по краю старого стеклянного стакана. Который был у него ещё со студенческих лет. Виски внутри почти не осталось, только тонкая янтарная плёнка покрывала дно. Глядя на Максима изнутри, унылой, жизненной пустотой. Где-то на кухне тикали часы, мерно отмеряя секунды, будто отсчитывая оставшиеся минуты до неизбежного. В воздухе витал запах табака, смешанный с лёгким ароматом перегоревшего кофе – старого, холодного, уже утратившего свою бодрящую силу. На столе перед ним лежала пачка старых дел, которые он давно отложил в сторону. Ничего интересного, ничего, что могло бы его взволновать. Рутина, которая давно стала его спутником.
Телефон зазвонил внезапно, резко, нарушая вязкую тишину ночи.
Максим помедлил, прищурился на экран. Незнакомый номер. Звонки в это время никогда не несли в себе ничего хорошего. Он потер виски, отгоняя остатки сонливости, и нажал кнопку ответа.
– Да?
Несколько секунд в трубке было тихо. Только тяжёлое дыхание. Женское. Глухое, будто приглушённое страхом или нерешительностью.
– Это детектив Горин? – голос дрогнул на последнем слове.
– Смотря, кто спрашивает.
– Меня зовут Ольга Матвеева. Я.. – пауза. – Моего сына больше нет.
Максим приподнялся, наклонившись ближе к телефону. Его вес перенёсся на локти, упирающиеся в край стола.
– «Мне жаль», —произнёс он механически, хотя в его голосе не было ни капли сочувствия. Он слишком часто слышал такие слова, чтобы они ещё могли что – то значить.
– Это не самоубийство.
Горин провёл языком по сухим губам. В этот момент они напоминали истерзанную солнцем пустыню. Его взгляд упал на стакан, и он снова почувствовал горечь на языке. Лёгкая досада закралась в душу от скудности содержимого.
– Что говорят в полиции?
– Что он сам.
