«Ну вот, опять не добросила! Значит, конфета моя».
Девочка, чуть не плача вынула из кармана конфету и отдала мальчику: «Ну, давай ещё разок бросим, у меня ещё одна конфета есть. Если доброшу, то она моя». «Давай», – согласился мальчик. – Только всё равно не добросишь». Девочка аккуратно слепила снежок, украдкой поцеловала его и тихонько прошептала снежному комочку: «Выручай, помогай!». Мальчик посмотрел на неё, хихикнул и тоже поцеловал свой снежок.
Звук снежка, легко скользнувшего по стенке дома, был тих и рассыпчат. Девочка, радостно захлопала в ладоши: «Долетел, долетел, а ты говорил, не доброшу!». Мальчик хмуро посмотрел на чуть заметный след на стене: «Еле-еле долетел! Смотри, как надо!». «Блюм!» – крепкий снежок влип в стенку, да так и остался там. Мальчик протянул руку за конфетой.
– Это нечестно, нечестно, я ведь докинула, и в стену попала. Ты же уже съел конфету, когда я не добросила, а теперь я выиграла.
– Ничего ты не выиграла, но так и быть, давай конфету пополам съедим.
Так и сделали, и оба усердно зажевали и зачмокали от удовольствия.
«Кирюшки, идите к нам! – закричали ребята откуда-то из середины двора. Мальчик и девочка – Кира и Кирилл – переглянулись и помчались на зов.
А снежок всё ещё висел на стене, пытаясь сообразить, как отсюда лучше слезть.
– Ах, как красиво вы летели – услышал он робкий голосок и скосил глаз вниз. Нечто пушистое, невесомое, смотрело на него восхищённо, расправляя на себе снежинки. – Вы, кажется, сказали, что вас зовут Блюм?
– Блюм? Ну, уж нет! Я снежный ужас, снежный гром! Я Снежище, Снеж… ик, – икнул он съезжая по стене в снег!
– Снеж? Снеж-ик? Снежик! Ах, как замечательно, как музыкально! А я тогда – Снежка, – будем знакомы.
Крепкий снежок, чуть-чуть приплюснутый сбоку, расправился, как будто увеличился в размерах, – «Ага!», – ответил он и посмотрел на Снежку, которая опустила свои длинные ресницы, похожие на искристый иней. У Снежа даже дух перехватило. И-и-и-их! – вырвалось у него, и он покатился, как колобок по утоптанной тропинке. Снежка за ним.
