Мне должно быть немногим выше нуля,
Хоть не глупей, порою, двух голов,
Всё ж на плечах несёт меня земля —
Благодарить её всегда готов.
Я рад судьбе, за труд любой берясь
Во благо доброты средь света лоз —
К безделью сам питаю неприязнь
И воз работы с радостью привёз.
С работой счастлив я, и «руки врозь» —
Не говорю себе. Горжусь собой
В трудах всегда, чтоб светлое сбылось:
Писать стихи иду, как будто в бой.
Не плачу от работ – наоборот
Смеюсь, не рву я сердце на куски,
И новый день меня целует в рот,
И как ушей, не увидать тоски.
Я отыскал Панамский тот канал,
Гренландию на севере нашёл,
Так в гладь воды я сапоги макал
И ел зернистый снег: как хорошо!
Из Душанбе я видел мрак больниц,
Что на Днестре, и больно за людей —
Пускай падёт печаль на землю ниц;
Свет доброты, лучами мрак развей.
Идя вперёд, не экономлю шаг,
И ветер бьёт наотмашь по глазам —
Пускай среди других кажусь я наг,
Свои стихи стараюсь делать сам.
Евтерпу я люблю, её не трогав,
Брожу в дубраве иссиня-зелёной,
И, чтоб уйти, я не ищу предлогов,
Но остаюсь, приняв от красных клёнов
Тепло любви. Я с ней живу сначала,
И смотрит небо широтой окон,
Как я любил в душе, но та молчала,
Молчал Парнас, и был печален он.
Беда была, как Аргус3 лет, глазаста;
Что Муза ей? Я быть хотел честней
И с Музой шёл – прошёл я метров за сто,
Не тронул я, и оставался с ней.
Я не ломал со зла дубовых веток,
