Город, в котором разворачивается наша история, не был ни большим, ни маленьким. Он был таким, какими бывают все города, затерянные где-то на окраинах цивилизации: серым, пыльным, с облупленными фасадами домов, разбитыми дорогами и вечным запахом гари от местного завода. Здесь не было ничего выдающегося, ничего, что могло бы привлечь внимание. Но именно здесь, в этом забытом богом уголке, начиналась история четырех подростков, чьи жизни уже тогда, в свои неполные пятнадцать, были полны опасностей, предательства и надежд, которые, казалось, никогда не сбудутся.
Артем, или просто Тема, был самым старшим из четверых. Ему было пятнадцать, но выглядел он на все восемнадцать. Высокий, худощавый, с резкими чертами лица и холодным взглядом серых глаз, он был тем, кого в их районе называли "авторитетом среди малолеток". Не то чтобы он сам стремился к этому статусу, но жизнь распорядилась иначе. Его отец, когда-то бывший уважаемым человеком в их микрорайоне, исчез несколько лет назад, оставив семью в долгах и с репутацией, которая тянулась за Темой, как тень. Он научился выживать, научился быть жестким, но где-то глубоко внутри, за броней из цинизма и сарказма, все еще теплилась искра того мальчишки, который мечтал о чем-то большем.
Тема был лидером их маленькой банды, хотя сам он никогда не называл их так. Для него они были скорее семьей, чем сообщниками. Он знал, что на него смотрят, на него равняются, и это давило. Но он не мог показать слабость. Никогда.
Сергей, или Серега, был полной противоположностью Теме. Низкорослый, коренастый, с вечной ухмылкой на лице и взъерошенными волосами, он был тем, кого в школе называли "клоуном". Но за этой маской шутника скрывался умный, расчетливый парень, который знал, как выкрутиться из любой ситуации. Его родители давно махнули на него рукой, предпочитая проводить время в местном баре, чем заниматься воспитанием сына. Серега научился жить сам по себе, и, возможно, именно поэтому он был таким изобретательным.
Он был тем, кто всегда находил выход, даже когда казалось, что его нет. Его шутки и смех были своего рода защитой, способом скрыть то, что он действительно чувствовал. Но те, кто знал его достаточно хорошо, видели, что за этой улыбкой скрывалась боль. Боль от одиночества, от понимания, что он никому не нужен.
