Во тьме космоса раздробленная империя человечества влачит жалкое существование под пятой Мидриан, что правят мирами Простора вот уже два тысячелетия. Их власть зиждется на Песне, молекулярном контроле, способном менять и уничтожать любые атомные связи в материи.
Не совсем обычному рабу на далеком Каморане будет дан шанс изменить всё. Встретить во тьме неизвестную ему сущность и заключить с ней союз. Пройти путем, которым еще никто не ходил, сыграть в игру, где ставки делает сама Вселенная, отправиться в путешествие самой судьбы – обретая друзей и принося новые жертвы.
Сможет ли он вернуть свободу разбросанному по всей ойкумене роду людскому? Сможет ли совладать с испытаниями на пути к своей цели? Сможет ли одержать верх над непобедимыми?
Это история Зэриана Келемора Террата.
Это его песнь.
2025-01-27 06:11:12
Не спасешься от доли кровавой,
Что земным предназначила твердь.
Но молчи: несравненное право —
Самому выбирать свою смерть.
Н. Гумилев ©
Червоточина пульсировала трещиной первозданной пустоты, разрывая материю, пространство, а быть может и само время.
То был громадный разлом – врата из нормального пространства во тьму без возврата. Он висел потусторонним монстром на горизонте, расплываясь в визоре наружных камер ее корабля.
Разум Шай вел неравный бой с долгом, а она продолжала гнать судно вперед.
На удивление, руки на рукоятках штурвала уже не дрожали – но может это страх настолько сковал ее, что тело капитулировало перед звучавшей в голове мыслью.
“Во что бы то ни было…”
Мимо пронесся килат, выпотрошенный словно громадное морское чудище – толстые клубки фотонных кабелей напоминали кишки, а осколки внутренностей – кровь.
Она заложила вираж, и компенсаторы перегрузки прогнали через ее тело вибрационный поток, выравнивая колебания клеток ее тела. Двигатели работали почти на пределе, и корабль стонал – но что ей еще оставалось?
– Кажется, Вас раскусили, госпожа.
Голос единственного ее собеседника проникновенным тембром окутал Шай, вырывая из лап предельной сосредоточенности. ИскИн-четыре-три, или “Четри”, как она привыкла его величать, оставался невозмутим, даже на пороге грядущего эсхатона.
– Вижу. – Красное зернышко на экране начало разворачиваться на траекторию перехвата. – Мы в досягаемости их орудий?
