Крупные капли меланхолично стекали по стеклянной стене, лениво собираясь в дождевые дорожки.
Чертов ливень наконец-то кончился.
Влажные волосы все еще противно липли к шее, и меня то и дело передергивало от пробегающей по телу дрожи. Картонный стаканчик с синим логотипом заправочной станции вроде отдавал тепло замерзшим пальцам, но этого все равно не хватало для того, чтобы отогреться полностью.
Не стоило отправляться сегодня в путь.
Мысли прервал сипловатый возмущенный голос за спиной:
– Ну, вы, или выходите, или другим не мешайте!
Заторможено развернувшись, я бросила мрачный, слегка отсутствующий взгляд на недовольного мужика средних лет.
Потрепанная жизнью джинсовая жилетка поверх растянутого свитера советского образца, кепка слегка съехала на левый бок, а хмурый взгляд из под кустистых бровей недвусмысленно указывает на стеклянные двери, проход к которым я и загородила.
Молча, шагнула в сторону, пропуская его к выходу, и поднесла стаканчик к лицу, с наслаждением вдыхая горячий пар с ароматом чабреца.
Любитель раритетной одежды осенил себя странным движением руки и, поджав губы, удалился.
“Странный… Собственно, как и всё, связанное, с этими краями”– невольно подумалось мне.
В этот раз даже любимый чай не смог справиться с внезапным наплывом мрачной меланхолии, граничащей с ожиданием чего-то неизбежного и крайне скверного…
Украдкой поглядывая на мужика, я слегка подула на чай и сделала первый глоток, обжигая губы и кончик языка.
Что-то тихо ворча себе под нос, он направлялся к старенькой ниве, шлепая ботинками по блестящему от воды асфальту.
Потом мой взгляд перескочил на припаркованную неподалеку восьмидесятку, и я едва не подавилась, глядя на то, как Бэт с умильным выражением морды сидит на водительском сидении, поставив лапы на руль.
– Вот… Ззззараза.
С трудом сдержав поток крепких ругательств, я кое-как накрыла стакан белой пластиковой крышечкой и выскочила на улицу, довольно успешно лавируя между крупными лужами по пути к машине.
Оставив чай на капоте старенького крузера, рывком открыла переднюю дверь и, ухватив засранца за ошейник, выволокла его на улицу. Лапы ротвейлера тут же разъехались в стороны, и он плюхнулся на пятую точку, оскорбленно тявкнув что-то в мою сторону.
Присев на корточки рядом, я заглянула в наглую морду Бэта, и прошипела:
