Операция «Болгарский перец»
Самый новый рассказ из серии «Записки Паши Синичкина, частного детектива»
Это случилось в те золотые времена – до ковида и прочих бед, – когда из Москвы в Европу можно было долететь проще, чем до Омска или Челябинска.
В ту далекую пору – был год двенадцатый, кажется, – один из моих клиентов, с которого я снял совершенно не заслуженные обвинения в убийстве, предложил мне в знак благодарности пожить в его квартире в Болгарии – на самом берегу Черного моря.
Квартира близ пляжа – это только в Белокаменной звучало сладко. Да, жилье, как рекламировал мне клиент, находилось и впрямь рядом с морем, с балкона открывался вид на воду. Но.
Море на то и звалось Черным: оказалось оно вельми неспокойным. Не зря его древние греки называли Понтом Аксинским, то есть «негостеприимным».
Затем, ради пиара и привлечения мигрантов на берега Колхиды и Тавриды, эллины переименовали его в Эвксинское – наоборот, «гостеприимное». Но первое слово, как известно, дороже второго. И начальное впечатление – самое верное.
Суровая судьба частного детектива меня по свету помотала. Всяких морей я видел изрядно: и Эгейское, и Карибское, и даже Индийский океан. Но Черное в том августе оказалось реально черным.
Ветер постоянно дул с севера, серые волны накатывались на берег одна за одной. На пляжах вечно висел красный флаг; чтобы искупаться, приходилось искать уединенные скалистые бухточки без надзора спасателей, то и дело рискуя быть расплющенным о камни.
Возможно, именно непогода явилась первопричиной нижеописанных событий: встреч, преступлений и последующего расследования. Или, точнее, ненастье послужило толчком к тому, что в эту историю затянуло меня.
Чем обычно заняты курортники, когда нельзя купаться-загорать? Те, кто предпочитает здоровый образ жизни, – слоняются по берегу туда-сюда. А остальные, и их большинство, – находят менее полезные для ЗОЖа развлечения.
Я оказался из числа последних.
На высокой скале с видом на огромный морской простор я облюбовал бар под названием «На Фара». «Фара», я погуглил – да и сам мог догадаться, – означало «маяк». «На Фара», соответственно, переводилось как «на маяке».
Он, маяк, виден был из-за столика во всей красе: гордый, белый, на скалистом островке в самой середине бухты – о него разбивались высоченные волны, осыпались клочьями воды и пены.
