Шлем сдавил голову. Пот струился по лбу, проедая глаза солью. Не в силах сдерживать натиск соперника, Павик отскочил к деревянной изгороди. «Не хочешь по-хорошему, скотина! Будем брать измором».
Улыбнувшись своим мыслям, Павик принялся к выполнению задуманного. План заключался в чередовании быстрых и стремительных контратак с переходом в глухую оборону. И такой замысел начал приносить свои плоды. Соперник, облаченный в броню из толстого металла, не всегда поспевал за его движениями. И чем дольше затягивался бой, тем чаще он начинал совершать ошибки. Наконец, не совладав с внезапно охватившей его яростью, Павик нанес последний удар. Решающий. Сделав два шага вбок, вскочив одной ногой на перекладину изгороди арены, он оттолкнулся и прыгнул. Амплитудный удар, сверху вниз, был могуч. Глухой, деревянным мечом по железному шлему. Не сложно представить, сколько теперь дней и ночей потребуется чемпиону колдизцев, почетному рыцарю Гронланда, на восстановление. И восстановится ли он до прежних кондиций, тот ещё вопрос.
Соперник попятился, рухнул на истоптанную землю турнирной арены. Скинув шлем и глотнув полной грудью свежего воздуха, Павик заметил сколько зрителей присутствовало на финальном поединке Жатвенного турнира. Турнира известного и почитаемого. Деревянные мечи – плата за престиж. Популярные турниры уже давно запретили стальные клинки, пусть те и были затуплены. Забота о здоровье своих поданных.
Все жители королевства Гронланд, извечного врага Торбурга, знали могучего Павика. Могучего в первую очередь духом, не говоря уже о внешности, которая выдавала в нем человека, наделённого огромной силой. Его меч не раз спасал жизни его воинов. А его мастерство обваляло в грязи все притязания на чемпионство, какими только обладали его соперники.
Под началом Павика было более двадцати сотен воинов, как и полагается главнокомандующему одного из сильнейших городов Гронланда, Визмира.
И мало кто знал, что этот бесстрашный воин, на самом деле, в последнее время очень боялся… спать. Сны, что караулили его во тьме, были хаотичными. Картинки сменялись со скоростью звука, но в этом сумбуре он всегда улавливал общее настроение – ужас. Ужасные вещи были в тех снах. Кровавые поля, разрубленные на части друзья и сослуживцы. Темнота, поглотившая всю округу. И где-то из глубин земли отчетливо доносилось жуткое сердцебиение. Просыпаясь наутро, после таких сновидений, он долго потом не мог сконцентрировать свое внимание.
