Часть 2
Глава 1
Темнота… Духота и озноб. Маленькая комнатка в съемной квартирке многоквартирного муравейника, такого как в фильмах, где всё картонное, студийное что ли, планировка без коридора – комната и кухня, в такой поселился искомый персонаж. Мы ворачиваемся к нему дабы подрядить главного героя книги на полноценные боевые действия в будущем? Нет, нет и ещё раз нет, всё не так просто. До этого мы ещё дойдем… Вместе… Скорее бы уже, ведь самое время, а иначе всё будет вот так как сейчас – мрак, духота и мелкая дрожь, отдающаяся висками. Ледяные ноги до того ледяные, что сводит голени, одежда заскорюзла и не стиралась больше недели, ещё с прошлой квартиры, в общем цирк на колёсах. Зачем мы здесь? Вопрос существенен и приходится ко двору ведь мы не знаем ничего о принципе действия некого портала. "Всё прошло как по маслу, так?", – охранник жалко чешет себе руки-ноги и шею, приноравливаясь отвечает самому себе. "Как знать, как знать, стоит попробовать, прежде чем делать точное заявление… Да, но он смог, я знаю, этот парень зашёл так далеко как только мог, в этом его сила, это почувствовал я… может и не я один, но скорее всего многие, чёрт его побери со всеми лотами, на кой ляд они сдались им, этим субъектам, что они поимели с этого, ведь люди это не предметы старины. Нельзя вот так донимать… изводить, я скинул уже 50 фунтов, не прошло и недели". Бормотание сменяет всхлип и подёргивание, таблетки есть и помогают, но бредовость – антипод естественности, но или что-то с чем-то. Душевная идилия вырождается вместе с остальными чувствами. Полиция, она что-то знает… затаскала на допросы, потом это: сообщения от незнакомцев, машины под окнами, фразы продавцов, недосказанность детектива, отрешённость сестры – да всё на свете. Послания от консьержа – пожалуй вишенка на торте: "Явись, туды его в качель". "Куда? Отзовитесь вы, стены, уши как показала практика у вас присутствуют. Практика – практикантам, мне нужна информация, что им нужно, этим силам, почему зеркало перестало узнавать меня за считанные дни?". Дотопал до ночного столика, взял снотворный нейролептик, тот, что неплохо прочищает голову. "И никаких тебе голосов…" Ни ответов, ни приветов. Посмотрел в зеркало – всё кроваво-бардовое: шея, щеки, уши, веки. Неудобство доставляют глаза – они будто не твои, контраст даже меняется к вечеру, но в целом ничего, и это можно пережить, озноб – тот сильнее, мурыжит, мотает. Горячий душ только усугубляет положение. Дженкинс берёт две таблетки – лошадиную дозу в его нынешнем положении исхудавшего невротика, запивает из чайника и садится в кресло. "Да, беда не приходит одна, сестра и врач говорят, что надо переждать, переболеть – расстройство психики лечится как правило, препарат вот подобрали, а остальное дело техники".
