Фамилия?
Очередь абитуриентов в кабинет административно-хозяйственной части института на получение временного ордера в студенческое общежитие. Дверной проем перегорожен столом, за которым развалился скучающего вида студент-старшекурсник. Впереди меня в очереди мой ровесник, кореец.
– Фамилия? ― спрашивает его студент.
– Чё.
– Фамилию назови!
– Чё.
– Ты что, русский язык не понимаешь, фамилия как?
– Чё-Ен-Хе
– Что сразу не сказал?
– Так фамилия моя Чё!
– Не морочь мне голову! Распишись, ― протягивает ведомость на получение ордера. ― Комната 304.
Я получаю ордер в ту же комнату. Прошло много лет, и по телевизору показали юмореску про грузина, которого зовут Авас. Чем-то сюжет юморески и курьёзная история, свидетелем которой я был, схожи.
Муть голубая
Экзамен по неорганической химии. Готовлюсь к ответу на билет. Романов Николай Иванович, зав. кафедрой, профессор, гроза студентов, принимает переэкзаменовку у студента автомобильного факультета. Тот безнадёжно тонет, но пытается хоть что-нибудь вспомнить на вопрос о коллоидных растворах. Николай Иванович, пытаясь помочь, достаёт из кармана авторучку-наливайку, заправленную голубыми чернилами, и задаёт наводящий вопрос:
– Что будет, если я опущу в стакан с водой каплю чернил?
Студент, понимая, что экзамен окончательно провален, и терять ему нечего, отвечает:
– Будет муть голубая!
Николай Иванович недоуменно смотрит на студента, потом прикрывает ладошкой рот, пытаясь скрыть улыбку, и говорит:
– Муть голубая? Давай зачётку. Отлично.
Полиглот
Возвращаемся весёлой студенческой компанией в «Альма-матер» с комфортом: поезд Москва-Владивосток, международный вагон. Несколько соседних купе занимают туристы из Франции.
Наш товарищ, вернувшийся с вагона-ресторана, небрежно бросает:
– С французом на французском поболтал в коридоре…
– Это как?
– Ну, он на ломаном русском спросил: «Какая это станция?». Я ему на чисто французском выдал: Архара. Впрочем, я ему и на других языках то же самое мог бы пояснить.
– Да ты у нас полиглот: все языки превзошёл!
Лекарство от сна
В полковой школе, это было в начале 70-хгодов, в минимально короткий срок в нас пытались втолкнуть максимальное количество знаний, необходимых для несения боевого дежурства.
Занятия начинались в восемь часов и, с перерывами на обед и ужин, продолжались, с учётом самоподготовки, до десяти часов вечера. Наряды на работу вне очереди, которых было немало у каждого курсанта, приходилось отрабатывать за счёт сна. Ничего удивительного, что в классе, где было всегда тепло и уютно, под монотонную речь преподавателя некоторые курсанты впадали в странное оцепенение: и сидит прямо, и смотрит не моргая, но…спит!
