Женщина тихо вошла и нерешительно затопталась у двери. Я пригласила её присесть на диван, напротив которого стоял мой столик. Она осторожно присела на краешек. Вид у меня, наверное, был строгий, и она заметно волновалась. Широко улыбаться клиентам у нас не принято. Вежливость – да. Панибратство не допускается. Не нужно, чтобы клиенты думали, что мы можем стать друзьями.
– Слушаю вас, – сказала я.
– Меня зовут Надежда.
Она вытащила из сумки фотографию и протянула мне. С фото смотрела пожилая женщина лет шестидесяти. Можно было не сомневаться в возрасте, если бы не юные глаза. А в шестидесятилетнем возрасте сложно имитировать блеск молодых глаз.
– Дочь моя старшая – Олеся, – заплакала Надежда. – Мы уже четыре месяца по врачам и больницам мотаемся. Никакого заболевания не обнаружили. Соседки считают, что порчу навели на дочку. Старится она с каждым днём, а ей нет двадцати. Посмотрите, какая она была ещё полгода назад, – протянула мне другое фото, – симпатичная. Что с ней?
– Тяжёлая порча. Разберёмся.
Я смотрела в глаза девушки и понимала: в том, что с ней произошло – её вина. Мы не обязаны вдаваться в подробные объяснения причины случившегося. Выявляем её и находим способ её устранения, если это в наших силах. Не всё нам «по зубам» и не каждую порчу «разрешается» снимать. Я сказала Надежде, чтобы она вышла в приёмную, где моя помощница напоит её кофе. Надежда вышла. Мне было ясно, что на девушку наложено мощное заклятие «Ведьмино зеркало», которое старит человека за считанные месяцы. Такое заклятие может наложить только ведьма высокой квалификации – из мести.
