Распределение
– Куда тебя?
– На Легмс-ХI. Мир под названием Орхра… О, у меня будет красивый хвост и четыре крыла. А ты?
– Солнце-III. Земля… У меня будет две пары конечностей… И не будет хвоста…
– Не расстраивайся. Говорят, что они интересные.
Молитва
Большеголовый что-то проквакал и жестко толкнул девушку в бок. Та скривилась на миг от боли, но быстро пришла в себя.
– Ты нарушил договор Хозяев,– при слове “Хозяев" она развела руки в стороны и поклонилась.
Игнат опешил.
– Какой договор?
– Мелкоросликам запрещено пересекать Большую Реку,– она показала за плечо Игната.
Туда, где в пойме реки все еще булькали пузыри над его утонувшей спасательной капсулой.
– Я Страж,– Игнат ткнул пальцем в нагрудный шеврон Звездного Патруля,– вы меня путаете с кем-то.
Большеголовый зашипел и пнул девушку. Девушка вскрикнула и быстро перевела.
– Мелким слизням запрещено пересекать Реку. Нарушение Договора карается смертью.
Второй большеголов что-то натужно проквакал.
– Сухокожим нельзя выходить из резервации,– сдерживая слез перевела девушка,-уходите.
Ее глаза наполнились слезами.
– Я не с вашей планеты,-начал было Игнат.
Но один из больших лягух вытащил из зобного мешка некий аппарат и лениво вытянул лапу в его сторону.
– Довлно,– сказал большеголов,– мы слшшали эту речш сотн расссс. Ты сухокож. Ты мелк. Ты волсатый. Молисссс ссссвом богам.
Игнат положил руку на бедро и с облегчением почувствовал, что фургуратор на месте.
– Стойте! -он встал на колено, при этом незаметно расстегнув кобуру.
Игнат обратился к девушке.
– Переведи им. Я достану своего маленького бога, помолюсь и потом делайте что хотите.
Девушка раскинула руки и в поклоне начала что-то квакать большеголовым.
–Вввввы проиккккрали сссвою планету, животе как слизни,– один из лягух подошел к Игнату вплотную,– кода жжж вы уссспокооитессссс?
Игнат вытащил фургуратор, взвел предохранитель на фокусный огонь и выставил температуру на 1 200 градусов. Потом коснулся ствол губами и пробормотал:
– Во имя тех, кто жил в этом параллельном мире и тех, кто придет после меня.
Пробуждение
Когда Альберт пришел в себя, он стоял по колено в воде, среди каких-то холмов. Видимость была очень слабая, перед глазами была какая-то пелена. Боль в груди все еще пульсировала, но чувствовалось, что она уходит. И с каждым вздохом Альберт понимал, что ему становится лучше.
