– Смотри, три звезды в ряд, как дырочки на поясе великана Ориона.
Она замерла, вглядываясь в ночное небо.
Полная луна мягко и нежно освещала всё вокруг, ему казалось: от девушки исходит серебристое мерцание.
Толя даже не вслушивался в то, что она говорила, просто любовался ею: светлыми, непослушными прядями, вечно выбивающимися из причёски, чуть вздёрнутым носом, кончик которого девушка теребила в минуты задумчивости.
Лада никогда не раздражала его. Толя не мог припомнить ни одного дня, когда злился или сердился на неё. Даже сейчас: она несла несусветную чушь, несвойственную этой девочке, но он лишь улыбался, понимая причины.
Толя знал Ладу, как свои пять пальцев, вернее, все десять. Знал даже лучше её самой.
Они встретились чуть меньше двенадцати лет назад, а он до сих пор помнит каждую деталь того дня: слова, выражение лиц, ощущения.
***
– О, новенький! – всплыл в голове ехидный голос старосты Анжелки. – Чего застыл? Подойди. – Не дождавшись его реакции, девчонка подскочила сама. – Так, с сегодняшнего дня ты дежуришь по классу.
– Хорошо, – кивнул он. – Я слышал, вы чередуетесь. Сегодня отдежурю, а завтра пусть кто-то другой, – произнося это, Толя уже знал, что последует дальше.
Ничего не менялось. В каждой новой школе всё начиналось одинаково. Он мысленно заставил себя расслабиться и не раздражаться.
– С чего ты так уверен? – хмыкнула староста. – Мы уже с начала учебного года по несколько раз отдежурили, а ты нет. Значит, будешь отрабатывать пропуски.
– Я ничего не пропускал. – Толя поглубже засунул руки в карманы. – Как можно что-то пропустить, физически отсутствуя? Я не учился в вашей школе в то время.
Анжела начинала медленно закипать. Ей никто не перечил: в классе знали о вредном характере и злопамятности старосты.
– У нас свои правила, – буркнула она.
– Кто их придумал? – парировал Толя.
– Думаешь, самый умный? – зашипела Анжелка.
Учительница, как на зло, куда-то вышла, одноклассники тихо шушукались за их спинами, некоторые посмеивались, предвкушая захватывающее зрелище.
