Я открыл глаза и сразу понял, что не понимаю, где нахожусь. Сначала всё казалось странным сном: прозрачные стены вокруг меня не отбрасывали теней, не создавали бликов. Только через несколько мгновений я осознал, что могу видеть всё с пугающей ясностью, как будто барьеры вовсе отсутствуют.
Никаких дверей. Никаких швов. Только ровная, бесконечно гладкая поверхность, окружавшая меня со всех сторон. Паника накатила внезапно, как холодный прилив: я бросился к одной из стен и ударил кулаком. Никакого отклика – ни звука, ни вибрации. Стена была неподатлива, как сама вечность.
Я сделал шаг назад, пытаясь сосредоточиться. Глубокий вдох, но воздуха в груди не хватало. Поднял руку, чтобы коснуться лица, и тут же заметил, что оно покрыто потом, хотя я абсолютно не чувствовал жары. Всё тело было лёгким, будто лишённым привычной тяжести.
Осмотревшись, я понял, что стою на чём-то невидимом. Пол выглядел идентичным стенам, не различимым даже по текстуре. Я ступал по нему, но не слышал шагов. Снаружи была природа: бесконечные зелёные поля, низкий горизонт и густой лес где-то вдали. Всё казалось одновременно реальным и чуждым.
– Это сон, – сказал я вслух, больше для того, чтобы услышать свой голос, чем для уверенности в собственных словах.
Но мой голос звучал как чужой: сухой, хриплый, наполненный отчаянием.
Я сжал кулаки и снова ударил по стене. В этот раз сильнее, снова и снова, пока кожа не начала покрываться кровавыми ссадинами и тут же заживляться. Стена осталась идеальной, как будто издевалась надо мной своим безмолвием.
– Кто меня здесь запер?! – закричал я, даже не заметив излечения ссадин.
Ответа не было. Даже эхо отказалось утешить меня своим присутствием.
Мгновения растягивались в часы, или, возможно, это действительно были часы. Я не мог сказать точно. В этом месте время будто утратило значение. Усталость, голод, жажда – ни одного из этих чувств я не ощущал. Только бесконечную пустоту, которая разрасталась внутри меня с каждой секундой.
Я попробовал кричать снова, сначала изо всех сил, а потом тише, осознавая тщетность своих попыток. Звуки моего голоса тонули в этой прозрачной тюрьме.
