Судьба животных. О лошадях, апокалипсисе и живописи как пророчестве

О книге

Автор книги - Морган Мейс. Произведение относится к жанрам культурология, зарубежная публицистика. Год его публикации неизвестен. Международный стандартный книжный номер: 978-5-907696-64-8. Книга является частью серии: Individuum. /sub.

Аннотация

В 1916 году Франц Марк, один из главных художников немецкого экспрессионизма, погибает на полях Первой мировой. За три года до этого он пишет картину «Судьба животных», которая странным образом предсказывает и его собственную смерть, и мировой пожар, которым вскоре будет охвачена Европа. Пристально вглядываясь в полотно Марка, американский философ и арт-критик Морган Мейс обнаруживает тайные связи между представлениями об Апокалипсисе и духовной сутью живописи, между трагедией войны и опытом религиозного откровения. В этих поисках автора сопровождают художники Эдгар Дега и Пауль Клее, немецкий генерал Эрих фон Фалькенхайн, писатель Дэвид Герберт Лоуренс, философ Мартин Хайдеггер, а также Иисус Христос и бог Один, который вешается на ясене Иггдрасиль. Книга «Судьба животных» – сокрушительное и дерзкое размышление о катастрофе, пронизывающей мироздание.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Все книги серии "Individuum. /sub"

Пьяный Силен. О богах, козлах и трещинах в реальности
Один и ОК
Судьба животных. О лошадях, апокалипсисе и живописи как пророчестве
Мальчики, вы звери
Будущее правды
Время потерь. Как мы учимся отпускать

Читать онлайн Морган Мейс - Судьба животных. О лошадях, апокалипсисе и живописи как пророчестве

Morgan Meis

THE FATE OF THE ANIMALS

On Horses, the Apocalypse, and Painting as Prophecy

Предисловие

В 2011 году я ходил в Музей современного искусства в Нью-Йорке на одну выставку. Называлась она «Немецкий экспрессионизм: импульс графики». В целом ту выставку я помню обрывочно. Но что помню – так это картину Франца Марка «Вселенская корова», которую тот написал в 1913 году.

Может, это все потому, что я много тогда общался с животными, но картина меня зацепила. По большей части, думаю, из-за глаз. Глаз той коровы. Глядели когда-нибудь живой корове в глаза? Точно вам говорю – становится жутковато. Коровы же, как считается, очень тупые. Пожалуй, что так. Как бы то ни было, это неважно. Дело не в интеллекте как таковом. Когда я взглянул в коровьи глаза где-то на лоне природы на севере штата Нью-Йорк, со мною что-то случилось – со мною случилось то, что нечто взглянуло в ответ. Создание, которое взглянуло в ответ, глядело спокойно и важно, будто с упреком. Не то чтобы корова сердилась. Она не сердилась. Корова просто глядела на меня. Упрек я выдумал сам, поскольку его ощутил. Пред лицом молчаливого и немигающего коровьего взгляда собственная разумность показалась мне жалкой и несущественной. Не выдержав, я отвернулся.

Затем, по прошествии скольких-то недель или месяцев, я столкнулся с той самой коровой на картине Франца Марка. Корова красного цвета. Она громоздится в центре картины, а вокруг сплетаются пейзаж и абстракция – такой у Марка тогда, прямо перед началом Первой мировой, был стиль. И черт меня побери, если я не узнал тех глаз – или, точнее говоря, того глаза. Левый глаз той красной коровы, следящий за всем бесконечным и терпеливым взглядом, – это сердце картины.

Марком я никогда особо не интересовался – пока не увидел эту картину. Спустя год или вроде того (точного времени не припомню) я набрел на издание писем Марка, которые тот отправлял своей жене Марии уже в бытность солдатом на Великой войне. Письма были настолько сильные, что их трудно было читать. Этот мужик, думал я. Он был живой. Какой же он был живой. И вот он здесь, по-прежнему жив в этих письмах – живее всех живых на мощнейших полотнах, которые написал в годы непосредственно перед началом Первой мировой.

Рекомендации для вас