Мародёр
Тело восьмилетней девочки распростёрлось лицом вниз на полу рядом с телом несговорчивого отца. Сейчас она совсем не была похожа на ту добрую, милую малышку, что пятнадцать минут назад суетливо пыталась помочь всем заложникам Центрального Стамбульского банка: «Бей эфенди, может быть водички?», «Уважаемый Ага, вам удобно? Можете взять мой рюкзачок. Садитесь на него, не бойтесь! В нём только мягкая игрушка и кофточка на случай похолодания!», «Прекрасная ханым, у вас кровь бежит из носа! Возьмите влажные салфетки. Они не будут щипать. Они без спирта!». Скрипнув зубами я вспомнила как девочка помогала перевязывать мне пожилого охранника. Даже не скривилась от отвращения, не заплакала. Живой, прекрасный человечек превратился в брошенную хозяйкой куклу со свалившимся с правой ножки ботиночком. Кукла, да! Хорошее сравнение если бы не ручеёк тёмной, совсем ни как в кино крови, тянущей своё мерзкое щупальце к испуганно сбившемся в кучу у стены мужчинам и женщинам.
– ГЮЧЛИ, ТЫ ЗАЧЕМ ИХ УБИЛ?! ИДИОТ! – заорал на бешено вращавшего глазами амбала, закованного в броню с ног до головы, кареглазый, чернобородый крепыш в бронежилете с надвинутой на глаза кепкой. Кажется, он был главарём грабителей.
– Прости, Башкурт! – ствол пулемёта убийцы всё ещё дымился белым дымком. – Я испугался, что отец девчонки бросится на нас!
– Испугался он! – буркнул под нос главарь, подозрительно поведя стволом штурмовой винтовки по толпе заложников (напрасно, никто даже не собирался проявить непокорность). – А девчонка?
– Так она дурёха закрыла отца собой…
Мир как-то сразу посерел, потускнел, скукожился до хранилища проклятого банка на полу которого с поднятыми за голову руками мы сидели. Я вдруг почувствовала, что меня переполняет ярость. Ярость, которую я не могу контролировать. Как в детстве, когда я бросилась защищать от соседских мальчишек дурачка Мустафу и получила камнем по голове.
– МУЖЧИНЫ! ПРАВОВЕРНЫЕ МУСУЛЬМАНЕ! У вас на глазах только что убили ребёнка, а вы ничего не предпримете?! – дрожа от адреналина закричала я, поднимаясь на ноги.
Слова словно сами лились наружу. И никакого страха я не ощущала. В этот момент мне было плевать на свою жизнь. Где-то глубоко в душе, наверное, я даже хотела, чтобы грабители открыли огонь. Тогда бы всё закончилось… бессонные ночи, рыдание в машине за городом, чтобы моей слабости никто не видел, злость на саму себя.
