Книга Абрама Вовина «Последний полотёр» интересна и с жанровой точки зрения, и по содержанию. Здесь всё по стилистической науке: сперва очень подробное предисловие, где автор рассказывает о своём герое, объясняет, почему он интересен. Что-то здесь есть манкое от старых времён: беседы, которые ведёт автор и его герой, неспешность их рассуждений и выводов, регулярность встреч и бесед. Поводом для книги стала уникальная биография героя, мощный корпус сведений, сохранившийся в его памяти, важность его жизненных перипетий для понимания истории страны, без идеологических догм и фальсификаций.
Форма повествования действительно оригинальная. Это диалог между автором и героем, не театрализованный и не протокольно засушенный, а данный в форме, когда автор выступает кем-то вроде интервьюера. Его вопросы ведут героя, и мы постепенно через историю его жизни, его родных открываем для себя, как велик русский человек в своих испытаниях и как наблюдателен и творчески зорок автор этого произведения.
Перед тем, как перейти к подробностям, и, надо сказать, порой головокружительно увлекательным, автор устами героя рассказывает нам историю его предков. Мне импонирует, что, в отличие от многих других семейных хроникёров, он не зацикливается на личных обстоятельствах, а показывает именно те моменты, что судьбоносны для истории страны, благо предки у него действительно не мыслили своей жизни без Отечества и служили ему верно и преданно. Один из них – царский генерал Абрамов, это судьба героическая, и она выписана рельефно и запоминается. «Сам Абрамов будет тяжело ранен и буквально завален трупами врагов и соотечественников. Его найдёт и вынесет на себе с поля боя будущий туркестанский генерал-губернатор и командующий туркестанским военным округом генерал-адъютант Кауфман. Его многолетний друг». Бабушка полотёра была революционеркой-бомбисткой. Размышляя о ней, автор и рассказчик делает интересные выводы о том времени, одном из самых решающих для дальнейшего многовекового пути России. В частности, о том, что идущие в народ очень часто этим народом отвергались, не принимали того, к чему революционеры-народники призывали.