1
Борисыч
Сложно сейчас сказать наверняка, кто первый пропищал эту новость. Но шума это известие наделало нешуточного. Всё мышиное царство, прямо скажем, встало с ног на голову. На центральной под амбарной площади творилось черт знает что: одни мыши плакали навзрыд, другие пели и плясали, особо чувствительные мышки в обморок попадали. В общем, всё мышиное государство ликовало, а всё оттого, что кот Борисыч захворал!
Три дня мыши гуляли по-чёрному, тащили всё, что в лапы попадётся. Даже владения расширять задумали и снарядили по этому поводу экспедицию в винный погреб. Правда, вот старожилы говорили, мол, «гиблое это дело, нет тут никакого винного погреба, а если и есть, то место-то проклято», потому как на их памяти уже то ли пять, то ли шесть походов было, но вот назад ещё никто не вернулся!
А между тем хорошие новости шли одна за другой. Мышиная разведка докладывала: «Борисыч лежит на скамейке, не шелохнётся. Три раза у него под носом прошмыгнули, даже ухом не повёл. Ни дать ни взять – при смерти!» На колени к Софье Андреевне (хозяйке амбара) мурлыкать не идёт; собаку дворовую – Жужу дразнить перестал, от чего та, кстати говоря, довольно быстро обленилась и только и делала, что спала. Чем, собственно, и воспользовались местные мальчишки и уже совершенно спокойно лазили в сад к Софье Андреевне и тащили кто чего: кто яблоки, кто сливы, кто капусту. А вчера ночью накопали из огорода картошки. Жужа так и не проснулась!
Борисыч бессильно валялся на скамейке. Лишь Софья Андреевна иногда вздыхала: «Барсик, миленький, да что с тобой? На, мой хороший, поешь сметанки». Борисыч сметанку ел, но на охоту не шёл. Волочился обратно на скамейку, ну или на чердак – подальше от заботливого внимания Софьи Андреевны.
Шёл уже седьмой день, как Борисыч помирал. Мыши, как, впрочем, и местные мальчишки, обнаглели вконец и преспокойненько растаскивали хозяйство Софьи Андреевны по частям. Та лишь вздыхала и разводила руками, не в силах уследить за всем разом. И вот под вечер седьмого дня она в полном отчаянии села на скамейку и начала ворчать: «Да что ж это такое делается-то, нет, что ли, правды-то на белом свете», как вдруг Борисыч запрыгнул ей на коленки и… заурчал! Софья Андреевна, что-то говорила-говорила, а потом замолчала. Вокруг было так тихо, спокойно: кот на коленях урчит как заводной, где-то вдалеке собаки лают, вот проехала машина, Жужа спит возле сарая, воздух такой тёплый при тёплый. И стало на душе у Софьи Андреевны так хорошо, так красиво, будто и не было бед никаких. Борисыч меж тем спрыгнул с коленей и убежал за угол. Софья Андреевна посидела ещё немножко, потом спокойно вздохнула и пошла в дом чай пить.
