Приключения Уэнсдей в России

– Худших отправят в область.

Карина закуталась в плед и стала похожа на гигантскую куколку, которая уже должна была стать бабочкой, но окружающий мир заставил одуматься и остановиться. В мансарде их точно не будут искать, но от этого здесь не становилось ни уютно, ни тепло.

– Это как? Какая еще область? – Кто-то мог бы решить, что собеседница Карины замерзла вусмерть, если бы синеватый оттенок кожи не был для Уэнсдей естественным. – Области, это что?

– Ну… У них так говорят. Есть города, а между ними области. Там мало кто выживает. Поехал туда – всё.

Уэнсдей мечтательно зажмурилась:

– Значит, там мало людей.

– Там очень холодно.

– Как здесь?

– Можно замерзнуть.

– Совсем?

– Будешь сосулькой. Ну такой. С ногами.

Уэнсдей попыталась себе представить:

– И руками.

– Точно.

– Так. Карина, теперь о главном. Что делать, чтобы гарантированно стать худшей?

Станция как станция. В январе в России таких много. Еле угадываемые под снегом. Но даже на самой маленькой станции – блестящие рельсы. Стоит только смести снег – блестят. Но не здесь.

Над этими рельсами ржавчина работала не один год. Никто ей не мешал. Ни один поезд не приближался к станции Мга уже очень давно.

Антон Каверин любил тут выгуливать Крошку. Вокруг никого. Некому пугаться здоровущего алабая. Крошкой тот был недолго и три года назад.

Пес резко встал, видно, что-то услышал. Антон остановился не сразу, затормозив с помощью натянувшегося поводка. Алабай не отреагировал. Каверин в свои уже почти шестнадцать недотягивал по весу, чтобы как-то действовать на Крошку. Смысл поводка точно не заключался в том, чтобы хозяин мог удержать свою собаку. Вероятно, настоящая цель была в том, чтобы Марк не оказался слишком далеко от Крошки.

Вот как сейчас.

Теперь уже и Антон слышал. Что-то приближалось к станции. Было бы логично подумать, что это поезд. Что-то такое и угадывалось на горизонте – стучащее, хрипящее, посвистывающее и дымящее. Только Антон Каверин точно знал, что в километре отсюда, там, где когда-то был мост через речку Эбэ, рельсы обрываются. С той стороны мог приехать только поезд, умеющий летать.