Я не сказала ему, что люблю его, в тот день. Я уже шесть лет думаю о том, что не сказала. Видите ли, мы очень часто повторяли эти слова – они не то что бы вмещали всё то, что мы хотели сказать, но ничего точнее не было. А в тот день – нет, не говорила. Он уверял меня, что война закончилась, и мне незачем о нём переживать. Под войной подразумевалась Дебальцевская операция, и, как выяснилось, она не закончилась.
Так вот, я не говорила ему, что люблю его. На следующий день я увидела, что он был в сети только накануне. Выпила кофе, съездила в автошколу, разогрела замороженную лазанью, отправила: «Я начинаю необъяснимо волноваться, когда ты пропадаешь». Потом брякнуло сообщение: мне писал незнакомый человек, который сообщал, что Алексей Журавлёв погиб и просил в этом случае дать мне знать.
Я не знала, что делать в таком случае, поэтому я упала на пол и заорала. У меня была обычная жизнь, нормальная жизнь, и я не умела справляться с чем-то подобным. Ну то есть как это: вот он был, живой, смешной и тёплый, и мы были безумно влюблены и уверены, что это и есть «до гроба», а теперь его нет. Наверное, именно в тот момент меня спасло допущение, что это может быть какой-то невероятной провокацией, коварным планом, чтобы заманить меня в украинский плен.
Я решила, что поеду в Луганск, выясню всё лично, а если это правда, то, конечно, умру, что тут делать ещё? Я взяла билет на поезд, опоздала на него; бывший муж взял мне другой билет – на самолёт до Ростова. Когда я прилетела, было яркое солнце, а когда автобус доехал до луганской границы, полетел снег. Я увидела людей в военной форме и заплакала.
Не то чтобы я собиралась бросать всё и переезжать к нему в Луганск. Мы думали, что война закончится, и он обоснуется со мной в Петербурге. Но, в принципе, я не исключала того, что она затянется, и тогда я переберусь в Луганск, хотя, конечно, этот вариант нравился меньше. В общем, я впервые увидела людей в военной форме, и почему-то мне стало совсем нестерпимо. Мы ехали через бесконечную степь, а я думала: «Ведь нас могут обстрелять, правда, могут?» Незадолго до этого снаряд как раз прилетел в маршрутку возле города Волноваха, и я просила: «Господи, пусть что-нибудь случится, пусть я не доеду, пусть я не увижу его мёртвым».
