Сказка про странного ребёнка
Послали один раз посмотреть на очень странного ребенка. Ребенок, говорят, у нас родился. Не наш.
Когда родился, не заплакал. Лежал, думал. Чихал. Потом заплакал, когда домой его принесли и отец с матерью орать друг на друга стали.
Смотрит не так, как наши. Молчит больше. Иногда, когда видит что – плачет. Бить его никто не бьет, он и сам плачет, без этого. А смотрит так, словно не наш. Глаза у него синие, неподвижные, ничего не отражают, не показывают, не отдают, не участвуют в жизни. Смотрят куда-то сами в себя.
Наши туда, в него, через глаза его, пробовали глядеть – страшно. И непонятно, как в бездну свалиться.
Поэтому мы его отвлекаем, за плечи трясем. Тогда у него на глазах пленочка такая временно образуется поверхностная, как у змей. Видит нас в пленочке, реагирует, отражает. Учиться может. Но только отвернешься – пленочка пропадает.
– А вы его в школу скорее отдайте, – посоветовал Главный местный Жрец. (Жрец похож на мужика из телевизора: треники, задница, пахнущая потом. Сплющенное лицо. Нос и рот, воняющие сигаретами).
В школе, как сказал Жрец, его эта поверхностная пленочка будет на глазах дольше удерживаться, и он держать ее привыкнет. Без пленочки невозможно постоянно задачи решать, а мы ему внушим, что все от него ждут задач решенных, он и захочет.
Только школы ему маловато, ему б институтскую программу, это действовало бы наверняка. И чтоб деньги зарабатывать был сам должен. На всю семью. Деньги зарабатывать на всю семью, это как обухом по голове сверху, вон смотрите, какой я сплющенный, сказал Жрец. Тогда совсем бы то, что в глазах у него, зарубилось.
Но только тогда он не проживет долго. Лет 15 проживет, постоянно с пленочкой. Вести себя будет почти как обычный. Как мы все.
На работу его потом отправьте. С утра и до ночи, или с ночи и до утра. Такому малосочному даже с утра до вечера хватит. И тогда он лет пять проживет. А вообще у него в настройках не заложено дольше 25 жить, терпя это, как мы, вот так же, как мы, живя с пленочкой. И ни отдых с телевизором, ни забродившая влага, ни покупки не помогут ему, нет у него органа такого, чтобы то всё его восстанавливало так, как нас, и это сакраментально, как если бы у рыбы не было жабр. А то, что нас будоражит, тонизирует, злит и придает смысл жизни, его разрушает, почему-то. Значит, слабый.