В канун Нового года каждый мечтает о чуде. Всем хочется немного магии и волшебства и я не исключение.
Этот праздник люблю с раннего детства. Тогда еще была рядом мама, а отец приносил в дом огромную свежесрубленную ель.
Мама готовила салаты, запекала огромного гуся, а мы с отцом наряжали ту самую елку в разноцветные стеклянные игрушки и гирлянды. В воздухе искрило тем самым волшебством и сильно пахло мандаринами, которые я таскала из огромного пакета.
А потом мамы не стало, а папа сутками пропадал на работе, до тех пор, пока однажды не привел в дом новую жену.
Молодая, красивая, но злая женщина сразу заняла место мамы. На кухне, в спальне и во всем доме в целом.
Время шло. Мне двадцать два, учусь на экономиста, встречаюсь с парнем, с которым посещаю одни и те же лекции. У меня много друзей, и нужды в деньгах я не испытываю, но чего-то все-таки не хватает.
И каждый Новый Год я загадываю одно и то же желание. Немного волшебства. Совсем чуточку.
Утро тридцать первого декабря.
За окном минус двадцать, и улицу замело снегом, словно окутало белым искрящимся покрывалом.
Я встала с кровати и, подняв вверх руки, потянулась.
Нужно готовиться к вечеринке, которую устраивает моя лучшая подруга Полина в загородном доме своих родителей.
Дверь шумно распахнулась, и на пороге моей спальни появился Дракон. Так я называла свою мачеху Лику. Тридцатилетняя бывшая модель неизвестного журнала приняла какую-то воинственную позу и, не спрашивая разрешения, вломилась в мою крепость.
– Сашка, ты что только встала? – громко взвизгнула брюнетка. – Новый год на носу, а я не купила самое важное.
– И тебе доброе утро, – не глядя на девушку, отвернулась и выглянула в окно.
Снег продолжал падать с неба крупными хлопьями, заставив улыбнуться. Люди уже куда-то спешили, и все вокруг казалось действительно сказочным.
– Саш, ты б сгоняла в супермаркет, – продолжала ныть Лика. – Я горошек забыла купить. А оливье без него не получится.
– Почему я? – злобно сверкнула голубыми глазами и скривилась. – Мне нужно собираться на вечеринку.
– То есть дома ты отмечать не будешь? – глаза мачехи стали огромными. – Отец расстроится.
– Мы перестали отмечать этот праздник с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать, – натягивая узкие джинсы, пропела. – Что изменилось?
